Гусь с яблоками

Клавдия была странным человеком, это отмечали буквально все ее знакомые. Однако некоторые считали, что никакая она не странная, а просто бесхитростная. Но бесхитростность остается бесхитростностью до какой-то определенной черты, за которой она, хочешь не хочешь, все-таки превращается в странность.

Начнем с того, что работала Клавдия парикмахером, и ее прейскурант вызывал у новичков недоумение.

– За сколько будете стричься? – спрашивала она клиента, когда он садился в кресло. – За двадцать, пятьдесят или восемьдесят пять?

– Что значит, за сколько? – изумлялся лохматый посетитель. – Вы лучше знаете, сколько стоит у вас подстричься!

– Это смотря как, – роняла Клавдия, прищурившись и примеряясь через зеркало к внешности клиента.

– А у вас что, разные фасоны по-разному стоят? – вникал посетитель.

– Одинаково, – все так же лаконично отвечала парикмахерша, поверчивая кресло туда-сюда.

– Тогда стригите за двадцать! – решал клиент.

– Смотрите, – предупреждала Клавдия, – потом не обижайтесь.

– Не обижаться? За что?

– Ну, что в одном месте коротко, в другом длинно. Или если что не так выстригу. Чтобы потом не было претензий.

Она хищно щелкала ножницами.

– А если за пятьдесят, ровно будет? – пугался несчастный.

– Ровно, – обещала парикмахерша. – Но советую за восемьдесят пять.

– А за восемьдесят пять что?

– Форма головы будет сохраняться целый месяц без всякой укладки.

И тут клиент наконец понимал, что выбора у него фактически нет. Или он заплатит по полной программе, или встанет с кресла изуродованным. Разве же это выбор?

– Ладно, стригите за восемьдесят пять, – вздыхал он, и Клавдия, не скрывая удовлетворения, напяливала на любителя красоты клеенку и намертво завязывала тесемки.

– Удивительно все-таки, – бурчал себе под нос клиент, – как это может один и тот же человек намеренно выполнять работу хорошо или плохо.

– А вы за двадцатник стали бы корячиться целый час? – интересовалась Клавдия.

Клиент умолкал, обдумывая вопрос, и приходил к выводу, что нет, не стал бы.

– Вот видите, – читала его мысли парикмахерша. – И я не хочу.

В этом месте читатель, конечно, поинтересуется: неужели после такого диалога кто-нибудь вторично приходил к Клавдии стричься? Еще как приходили! Можно даже сказать, что не было случая, чтобы клиент, случайно забредший к Клавдии, не оставался у нее навсегда. Потому что мастером она была классным, и за восемьдесят пять прическа на голове водружалась отменная, а форма головы действительно сохранялась целый месяц без всякой укладки.

Или другой пример. Из области, прямо противоположной производственному процессу, то есть из области личной жизни. Поклонников у Клавдии было, скажем честно, немало, но вот чтобы жениться – с этим делом все как-то не складывалось. Подруги считали, что виной тому как раз эта самая Клавдина бесхитростность, но кое-кто настаивал, что, наоборот, именно она не давала Клавдии совершить какую-нибудь непоправимую ошибку.

Судите сами. Про всякие там танцульки-вечеринки мы говорить не будем. Там всегда находился какой-нибудь хмырь при галстуке, который увязывался за Клавдией танцевать, а потом провожать, а потом ночевать, а иногда даже стричься, конечно бесплатно, но как за восемьдесят пять, то после этого непременно куда-то исчезал, и повторялось все с поразительной регулярностью. Но однажды у нее завелся кавалер, Семен, который, пройдя все указанные стадии, не испарился, а наоборот, стал к Клавдии наведываться чуть ли не каждый день, починил ей на кухне кран и даже однажды пригласил в летний театр на концерт под названием «Здравствуй, любовь!». Причем происходило это не неделю или полторы, а целых два с половиной месяца. Почувствовав, что дело идет к столь желанному и долгожданному исходу, Клавдия купила гуся и положила его в морозилку, чтобы Семеново объяснение не застало ее врасплох. И, действительно, вскоре он позвонил прямо с утра и сказал, что придет сегодня пораньше, потому что хочет с ней о чем-то поговорить.

– Будешь предложение делать? – как всегда, напрямик спросила Клавдия.

– Ну почему прямо сразу предложение, – замялся Семен.

– А про что еще можно говорить? – не поняла Клавдия. – Ты не темни, мне надо знать, размораживать гуся или нет.

– Да нет, я про другое, – сказал Семен, хотя про гуся ничего не понял. – Вечером скажу.

Вечером оказалось, что он собирался попросить у Клавдии взаймы денег, у него не хватало на мотороллер. Клавдия, конечно, не дала, потому что один такой гастролер уже взял у нее однажды четыре сотни и, как вы правильно догадались, отменно подстриженный, скрылся в неизвестном направлении.

– А чего ты там говорила про гуся? – вспомнил Семен, налегая на привычный винегрет с селедкой.

– А у меня в морозилке гусь лежит, ждет, когда ты на мне жениться надумаешь, – объяснила Клавдия. – Запеку с яблоками.

– Гу-у-сь? – аж присвистнул Семен. – С яблоками? Вот это да! – Но вспомнив, какую ухабистую дорогу нужно одолеть, чтобы гуся этого отведать, увял. – Не-а, я сейчас жениться никак не могу, у меня дома ремонт.

– Что ж, ремонт так ремонт, – с сожалением сказала Клавдия, – значит, ешь винегрет.

Однако гусь, будь он неладен, запал-таки Семену в душу. Теперь, лежа в выходной на диване перед телевизором, если там шел фильм, в котором стол ломился от яств, Семен придирчиво рассматривал тарелки и ехидно констатировал: «А гуся-то с яблоками приготовить вам как раз и слабо! Гниды!»

Постепенно гусь превратился для Семена, можно сказать, в манию. Однажды после получки он даже уговорил кореша пойти в кафе, но именно гуся там и не было. Они взяли по двести грамм водки, а к ней винегрет и селедку, и ушел Семен совершенно неудовлетворенный, считая, что выбросил деньги на ветер.

«А что, может, и вправду жениться? – подумал он как-то, лежа перед телевизором. – Сколько можно бобылем ходить?»

И позвонил Клавдии.

– Все, Клава, – выкрикнул он в трубку. – Давай размораживай гуся, вечером свататься приду.

– Ох, у меня яблок нет! – заволновалась Клавдия. – Ты это как-то неожиданно, внезапно!

– Дуй на рынок! – скомандовал Семен. – А еще купи малосольных огурчиков, ветчины и ножки на студень, – он лихорадочно загибал пальцы, понимая, что подобный случай больше не представится никогда.

– Да не успею я студень к вечеру! – взмолилась Клавдия. – У меня на сегодня семь клиентов записано.

– Отмени! – распорядился Семен. – Не каждый день ты все же замуж выходишь. И еще купи коньяк. А то водка да водка – надоело!

Он положил трубку, довольно потер руки и отправился к корешу за костюмом – идти в ЗАГС подавать заявление.

Костюм у него классный – чешский, темно-серый…

Лорина ДЫМОВА