Еврейские «птенцы гнезда Петрова»

Эпоха радикальных преобразований Петра Великого по своим масштабам и значимости не имеет себе равных в истории Российской империи. Прорубивший «окно в Европу», он, по словам поэта, «всеобъемлющей душой / на троне вечный был работник». И от своих сподвижников требовал беззаветной самоотверженности, отбирая самых одаренных, образованных, энергичных. Среди них было немало евреев по происхождению, и число достигших при нем высокого статуса значительно превышало показатели в иные времена царствования Романовых.

 

«Жидам в Московии быть не дозволено»

Еще при Михаиле Федоровиче Романове немецкий географ Адам Олеарий отмечал: «Русские крайне неохотно видят и слушают католиков и иудеев». Российские монархи неохотно впускали в страну «басурман‚ а наипаче жидов некрещеных». Но в документах XVII в. есть упоминания и о евреях, побывавших в России. Купцы-иудеи посещали Москву лишь с особого дозволения‚ а по окончании ярмарки немедленно покидали ее. Царь Алексей Михайлович в 1652 г. разрешил иностранцам селиться в столице в пределах Немецкой слободы. Во время первой облавы там оказались евреи; трое из них приняли лютеранство, остальных сослали в Сибирь. В 1670-м по указу государя в Москве основали Мещанскую слободу для выходцев из Польши, причем перепись упоминает живших в ней выкрестов «еврейской породы».

Один из них, Матюшка Григорьев, бывший пленный из Мстиславля‚ стал мещанским старостой. Его сын Яков носил фамилию Евреинов и основал в Москве шелковую фабрику. Монах Иван Башмаков, крещеный еврей, участвовал в росписи Грановитой палаты, а иеромонах Арсений Грек, бывший иудей, основал первую в России школу обучения греческому языку и латыни. По словам придворного врача С. Коллинса‚ в Москве образовалась еврейская колония «чрез покровительство лекаря-жида Данила фон Гадена‚ принявшего лютеранскую веру». Он приехал из Бреслау в 1657 г., стал фельдшером, а потом царским врачом. В 1670-х гг. к нему переселились из Подолии родные‚ благодаря чему «значительно увеличилось число жидов в Москве». Обвиненный позже в отравлении царя Федора, Гаден и его сын Цви погибли во время восстания стрельцов в 1682 г. Тайные евреи (анусим) захоронили их останки в поле.

 

«Крещен или обрезан – лишь бы дело знал»

Отношение Петра I к евреям было противоречивым. Русские «патриоты» считают, что он «жидов не терпел», а израильский писатель Давид Маркиш в книге «Еврей Петра Великого» пишет о веротерпимости царя, обращавшегося к иудеям: «Что ж это вы тут Пасху свою празднуете, а меня и пригласить забыли!.. Мне на вашу Пасху поглядеть весьма любопытно и даже полезно для общего знания». Историки Н. Карамзин и В. Ключевский признают, что основателем династии Романовых был крымский караим Мордка Нарышко, который принял православие и стал сокольничим Ивана III – прадедом Натальи Нарышкиной, матери Петра Алексеевича.

Вероятно, правы те, кто полагают, что царь Петр искренно честил иудеев, оглядываясь на традиционную нетерпимость к ним православной церкви. Староверы и ортодоксы в связи с упразднением им патриаршества распускали слухи, будто он «вместо него жидовский синедрион учредил», и объявили его «жидовином из колена Дана», который «соберет всех жидов, поведет их в Иерусалим и будет там царствовать над ними». Вместе с тем Петр I не кривил душой и тогда, когда, руководствуясь государственным прагматизмом и симпатией к протестантам, толерантным к иудеям, протежировал представителям «племени Израиля» исходя из пользы, которую те могут приносить России своими знаниями и опытом.

Двойственность позиции Петра Алексеевича обнаружилась, когда в 1698 г. к нему в Амстердаме обратился бургомистр с просьбой разрешить въезд в Россию еврейским купцам, обещавшим от этого громадные выгоды ее казне. «Мой друг, – ответил уклончиво царь, – поверьте мне: еще не пришло время для встречи этих двух народов. Скажите евреям, что я... понимаю ту выгоду, которую мог бы извлечь... Но мне было бы их жаль, если бы им пришлось жить среди русских». Позже царь под влиянием юдофобских предрассудков выразился более категорично: «Я хочу видеть у себя лучше народов магометанской и языческой веры, нежели жидов. Они плуты и обманщики… Не будет для них в России ни жилища, ни торговли, сколько о том они ни стараются и как ближних ко мне ни подкупают». И в манифесте 1702 г. о приглашении в Россию «искусных» чужеземцев он сделал оговорку: «кроме евреев». Вместе с тем в ряде случаев Петр I допускал исключения из правила, если это отвечало его интересам, и однажды признался: «По мне едино, будь крещен или обрезан, лишь будь добрый человек и знай дело».

Царскими факторами были Израиль Гирш и поставщик серебра Зундель Гирш из Вильно. При дворе состояли прусский банкир Лейб Либман, торговцы Леви Липман и Самсон Соломон, аптекарь Авраам Рот, откупщик Борух Лейбов и др. Обычно Петр не изгонял евреев из присоединенных областей, ранее принадлежавших Речи Посполитой и Швеции, а вникал в их жизнь и даже оказывал им благосклонность. Так, в 1701 г. царь наказал рейтара, который «в местечке Белогородки у жителя евреина деньги и всякую рухлядь крал, был пытан и бит кнутом, а покраденные деньги и рухлядь отданы истцу». В Мстиславле царь посетил синагогу, заинтересовался вопросами веры местных иудеев и расспрашивал об их жизни. А когда узнал, что русские солдаты мародерствуют и насильничают, приказал повесить 13 виновных.

Занимая города, где проживали евреи, Петр не гнушался сотрудничать с ними и порой отдавал им предпочтение перед местными христианами. Он приказал не чинить препятствий «стражнику гродненской коморы еврею Мовшу Шмойловичу», на коего возложил ответственную канцелярскую работу. И в Мозыре повелел «почту положить на жидов». Но так бывало далеко не всегда. Когда Петр проездом был в Могилеве, евреи встретили его «хлебом и живого осетра в чане принесли государю, который на них и не взглянул, лишь хлеб велел от них принять». А в указе 1707 г. об Украине самодержец позволил еврейским торговцам приезжать только в Киев для продажи товаров оптом и для борьбы с контрабандой распорядился выслать с левобережья Днепра всех проживавших там иудеев.

 

Барон Шафиров

Среди соратников царя Петра было немало евреев-выкрестов, а наиболее знаменитыми стали Петр Павлович Шафиров и Антон Мануилович Девиер (подробнее см. «ЕП», 2018, № 5). Польский еврей Шафир в 1654 г. принял в Смоленске православие под именем Шафирова. Его сын Павел, став дворянином, служил в Посольском приказе и сына определил туда переводчиком. Юный Шафиров овладел немецким, голландским, английским, французским, переводил на русский дипломатические документы и календари, завел обширную библиотеку. Женился на землячке-еврейке Анне Самойловне. Царь обратил внимание на талантливого переводчика и включил его в Великое посольство в Западную Европу 1697–1698 гг., целью которого было заручиться поддержкой в борьбе против Османской империи и создать антишведскую коалицию. «Бомбардир Петр Михайлов» тесно сблизился с Петром Шафировым и после известия о стрелецком бунте срочно вернулся в Москву вместе с ним.

Шафиров участвовал в подготовке союзов России с Польшей и Данией против Швеции. Он стал другом канцлера Федора Головина, был при нем секретарем, выдал дочь замуж за его сына. С 1709-го он тайный советник, затем произведен в вице-канцлеры и фактически управляет Посольским приказом. В Полтавской битве находится в царской ставке, а в день рождения царя в 1710-м первым в стране получает титул барона. В Прутском походе летом 1711-го русская армия потерпела крупное поражение от Османской империи. Царь послал Шафирова вести переговоры с султаном на условиях возврата ему завоеванных земель, а Швеции – Лифляндии и Пскова. Вице-канцлеру удалось добиться выгодного мира: отказавшись от части побережья Азовского моря, Россия сохраняла за собой все земли, захваченные у шведов. Шафиров 2,5 года томился в турецком плену как заложник и лишь после ратификации договора вернулся в Петербург, получив орден Андрея Первозванного. Его дочери вышли замуж за князей Долгорукого, Гагарина, Хованского, Салтыкова, а сын Исайя стал камергером.

Главной внешнеполитической целью П. Шафирова было создание коалиции против шведов. С этой целью он обеспечил союзы России с Францией, Данией, Польшей, Пруссией, написал «Рассуждения о причинах Свейской войны», обосновав необходимость для России выхода в Балтийское море. В 1722 г. получил чин действительного тайного советника и был назначен сенатором. Александр Меньшиков и прочие антисемиты обвиняли его в казнокрадстве, сокрытии своей национальности, протекции соплеменникам. Суд приговорил Шафирова к смерти, но царь заменил казнь вечной ссылкой с конфискацией всего имущества. После смерти Петра I опальному вельможе были возвращены все чины, регалии и большая часть имущества. Он занимал посты президента Бергколлегии и Коммерцколлегии, участвовал в создании новой антитурецкой коалиции. Ныне в Петербурге его именем назван проспект.

 

Граф Девиер

Столь же поразительны карьерные взлеты и падения Антона Девиера. Сын португальского еврея, оружейника Мануэля, принявшего в Амстердаме протестантство, он после смерти отца пошел юнгой на голландский корабль и в 1697 г. встретился там на морских маневрах с Петром I, обратившим внимание на 15-летнего матроса, ловко крепившего паруса. Представившись царю, Антонио де Виера получил приглашение на службу и был определен Петром в денщики, расположил царя своей услужливостью и веселостью. Юноша приглянулся также Меньшикову, который взял его затем в адъютанты. И вскоре Девиер стал ротмистром, потом майором, подполковником гренадерского полка и генерал-адъютантом. Для укрепления своего высокого положения Антон Девиер решил жениться на сестре Меньшикова и попросил у него ее руки. Но «светлейший князь» рассвирепел и избил еврейского претендента в женихи. Тот пожаловался царю, который приказал своему фавориту обвенчать сестру с Девиером, но между зятем и шурином затаилась глухая вражда.

В 1715-м царь отправил Девиера в Ревель руководить строительством морского порта, а 27 мая 1718 г. назначил петербургским генерал-полицеймейстером. С начальным штатом полиции из 50 офицеров, нижних чинов и дьяков Девиер наводил порядок в хозяйстве столицы: осушал болота, создал пожарную службу и должность городского архитектора. Замостил камнем главные улицы, очищал их от мусора, освещал фонарями, установил в конце каждой улицы шлагбаумы с караулом. Полиция получила право наказания за пьянство, воровство, насилие, грабеж, разврат, попрошайничество, контролировала паспортный режим, качество и цены продаваемых продуктов. За две недели до своей смерти император произвел его в генерал-майоры.

При Екатерине I Девиер стал графом, генерал-лейтенантом, сенатором. Он пытался воспрепятствовать влиянию Меньшикова, но был обвинен в заговоре против наследника, лишен дворянства, титула, чинов, имений, бит кнутом и сослан в Якутию. Только через 12 лет Анна Иоанновна назначила его начальником порта в Охотске, где он выстроил верфь, оборудовал пристань, снарядил Камчатскую экспедицию Беринга, основал навигацкую школу. В 1742-м указом Елизаветы Петровны был освобожден «с отпущением вины», возвращением ордена Александра Невского, титула и поместья с крепостными, произведен в генерал-аншефы и вновь поставлен во главе столичной полиции. Но через год ушел в отставку по болезни, скончался 24 июня 1745 г. В память о нем в Петербурге установлен бюст, выпущена золотая монета.

 

Генерал-прокурор Ягужинский

Заметной фигурой в свите Петра I был Павел Иванович Ягужинский, сын еврея-выкреста из литовского местечка. В 1687 г. его отца с семьей пригласили в Москву органистом лютеранской кирхи в Немецкой слободе. Павел поступил солдатом в Преображенский полк, стал денщиком царя. Обнаружив исполнительность и находчивость, получил от него в дар остров на Яузе. В 1710-м Ягужинский уже камер-юнкер, капитан Преображенского полка и регулярно выполняет поручения Петра. Участвует в Полтавской битве и Прутском походе, сопровождает царя в поездках за границу и на свадьбу царевича Алексея, присутствует на бракосочетании государя с Екатериной. И продолжает выполнять важные дипломатические миссии в Мекленбурге (1713), Копенгагене (1714), на Аландском конгрессе (1718), в Вене (1720).

При содействии царя Ягужинский женился на Анне Хитрово из знатного дворянского рода, получив за ней большое приданое. Брак оказался неудачным, и в 1723 г. Павел Иванович развелся, а через три месяца отпраздновал пышную свадьбу с фрейлиной Анной Головкиной, дочерью канцлера. Стал полковником, затем генерал-адъютантом, еще через год – камергером. После учреждения в 1718 г. коллегий на него было возложено наблюдение за их президентами. А в январе 1722 г. он получил чин генерал-поручика и был назначен первым в русской истории генерал-прокурором Правительствующего сената. Отличаясь прямотой, честностью и неподкупностью в борьбе с коррупцией, Павел Ягужинский пользовался высоким доверием царя. После смерти Петра I он был обер-шталмейстером, генерал-аншефом, сенатором, основал кадетский корпус и удостоился графского титула. Вел придворную борьбу за власть, но был с понижением отправлен послом в Берлин, а затем вновь введен в кабинет министров. Неумеренный образ жизни подорвал здоровье Ягужинского, и в апреле 1743 г. он скончался.

 

Почт-директор Аш

Отпрыск ашкеназских евреев из Силезии Фридрих Георг с юности свободно владел многими европейскими языками. 24-летний Аш явился в ставку российского генерал-поручика фон Ренне в Польше, который оценил его способности и сделал своим личным секретарем. Крестившийся полиглот, переименованный в Федора Юрьевича, сопровождал патрона в разных военных походах. Позже он становится флигель-адъютантом генерала Боура. Петр I назначил Аша начальником всей армейской почты. К нему стекались секретные сводки, депеши и реляции, без которых военные успехи были бы невозможны. За безупречную службу царь пожаловал ему значительную сумму – тысячу рублей.

В 1724 г. Федор Аш стал секретарем, а затем генерал-директором столичного почтамта. Он наладил ямскую рассылку почтовых отправлений по стране, распространял единственную тогда русскую газету, построил в Петербурге здание почтамта. Мастерски перлюстрировал переписку иностранных дипломатов и прочих видных лиц. Умело вскрывал конверты, изучал письма, затем оригиналы закрывал, прошивал ниткой и скреплял поддельной печатью, а расшифрованные копии отсылал в Тайную канцелярию. При этом отличался безупречной служебной честностью и неподкупностью. На столь ответственном посту Федор Юрьевич Аш провел 38 лет, был осыпан множеством милостей (титул барона, чин статского советника, имение, ордена). А в 1764 г. при Екатерине II был ложно обвинен в растрате крупных казенных сумм и уволен с наложением ареста на имущество. Имея семерых детей, умер в бедности. Впоследствии его сыновья стали известными врачами и дипломатами.

 

Веселовские и Евреиновы

Основатель рода Веселовских – крещеный ашкеназ из местечка Веселово – оказал услуги русской армии при взятии Смоленска и переехал в Россию. Его сын Павел был куратором немецких школ и аптекарской канцелярии в Москве, а три внука отличились на дипломатическом поприще. Старший, Абрам, учился в московской гимназии, освоил ряд языков. Был взят царем в секретари, в Полтавской битве состоял при нем адъютантом и послан в Копенгаген сообщить о победе русского оружия. Начав служить переводчиком в Посольском приказе, через год стал дьяком. С 1715-го был послом в Вене, подыскивая для России специалистов. Замешанный в дело о побеге царевича Алексея‚ бежал в Лондон и домой не вернулся.

Его брат Исаак окончил ту же гимназию, служил в Посольском приказе, состоял при резидентах в Пруссии и Дании. Сопровождал царя в качестве переводчика в поездке по Европе в 1716–1617 гг. Позже возглавил канцелярию Коллегии иностранных дел, но из-за гонений на старшего брата был отстранен от службы. Был определен к цесаревнам Анне и Елизавете преподавать французский язык. Затем снова подвергся опале, был арестован и сослан на Кавказ. Елизавета Петровна вернула своего учителя в Коллегию иностранных дел, произвела в тайные советники, поручила преподавать русский язык наследнику престола Петру Федоровичу, наградила орденом Александра Невского. Слывший за рубежом «умнейшим человеком России», он безуспешно ходатайствовал перед императрицей за евреев, высланных из Украины.

Их младший брат Федор тоже начинал службу в Посольском приказе переводчиком. В 1707 г. он был назначен секретарем посольства в Риме, затем переведен в Копенгаген, а в 1717-м стал резидентом в Лондоне. Вербовал специалистов в Россию, заключил ряд выгодных торговых контрактов. Из-за опалы Абрама понижен в должности до секретаря посольства в Дании, но, опасаясь ареста, тоже решил остаться в Англии. После воцарения Елизаветы Петровны вернулся в Россию, стал тайным советником, назначен церемониймейстером императорского двора, куратором Московского университета и принимал участие в разработке его регламента. Вместе с братом Абрамом вел переговоры с Вольтером о написании истории Петра Великого.

Матвей Евреинов, польский еврей, принявший православие, был в Москве купцом. Его сына Якова в 15 лет Петр I отправил за казенный счет в Голландию для обучения иностранным языкам и коммерции, а в 1723 г. назначил генеральным консулом в Кадис (Испания) в чине коллежского советника. Через десять лет он был определен в Монетную канцелярию, служил дипломатическим агентом в Голландии. Стал президентом Мануфактур- и Коммерц-коллегий, действительным статским советником. Возглавил Коммерческий банк для купечества, построил суконную фабрику, удостоен ордена св. Анны.

Его дальний родственник Иван Михайлович Евреинов учился в Школе математических и навигацких наук, окончил Морскую академию в Петербурге. В 1719-м царь послал его в секретную экспедицию для выяснения, есть ли пролив между Азией и Америкой. Из Охотска он отправился на Камчатку, на основе инструментальной съемки определил очертания ее берегов, прошел вдоль Курильской гряды и достиг о. Хоккайдо. Представил Петру I подробный отчет и карту региона. А Берингов пролив был открыт десять лет спустя. Именем Ивана Евреинова названы один из Курильских проливов, гора и мыс на северном берегу Охотского моря.

 

И прочие...

К «сим птенцам гнезда Петрова» принадлежали также другие лица с еврейскими корнями. Среди них были Аршеневские – дворянский род из Смоленской и Черниговской губерний. Николай Аршеневский крестился, вступил на русскую службу, стал подполковником. Его внуки, благодаря родственным связям с Шафировым и Веселовскими, возвысились в петровскую эпоху. Правнук Исай при Елизавете стал генерал-поручиком, смоленским губернатором, а его брат Яков – обер-кригс-комиссаром (военным интендантом) и нижегородским губернатором. Петр Вульф был камердинером царя и гвардии офицером, пожалован в тайные советники. Антон Вивьер пребывал при Петре в должности начальника тайного сыска.

Особенно любил монарх своего придворного шута, потомка португальских маранов Яна д’Акосту. Познакомившись с царем в Голландии, тот под именем Лакосты переехал в Россию, где поражал всех своим остроумием и находчивостью. Однажды некий вельможа спросил Яна‚ почему он разыгрывает из себя дурака. «По разным с вами причинам‚ – ответил комедиант. – У меня недостаток в деньгах‚ а у вас – в уме». Лакоста превосходно знал Библию‚ и Петр любил вести с ним богословские беседы. Царь пожаловал его потешным титулом «самоедского короля» и подарил острова в Финском заливе.

Монахи-иезуиты, перечисляя причины, по которым была затруднена деятельность их ордена в петровской России, назвали «засилье иудеев при Российском дворе». Но преградой католицизму роль этнических евреев в истории русского государства далеко не исчерпывалась. Принявшие при Петре Великом православие, обрусевшие и ассимилированные, став чиновниками высокого ранга, банкирами, купцами, предпринимателями, врачами, литераторами, учеными, они и их потомки вносили неоценимый вклад в экономическое, политическое и культурное развитие России, подлинное значение которого в этой стране еще предстоит осмыслить.

 

Давид ШИМАНОВСКИЙ