Обезьяна с гранатой

Накануне 75-й годовщины бомбардировки Хиросимы «Хезболла» в Ливане показала, что то, что американские умники делают с помощью всяких Оппенгеймеров, Фейнманов и сложных теорий, она может сделать с помощью двух вечных ингредиентов Failed state: нитрата аммония и раздолбайства.

Это история про деградацию Ливана, который еще в 1950-е гг. был процветающей страной. Собственно, что произошло? В 2013 г. предприниматель Гречушкин грузит на старое корыто, купленное у соседа-киприота, 2750 т нитрата аммония. Судно идет в Мозамбик. За него заплатило аванс правительство. Гречушкин не платил зарплату экипажу, искал попутный груз. Судно сначала зашло в Пирей, потом в Бейрут. Бейрут – это пиратский порт, в котором царят беспредел и вымогательство.

Когда в Бейруте, где порт контролирует «Хезболла», стали грузить попутный груз, началась классика жанра: без взятки грузить отказались. Гречушкин, соответственно, отказался от всего, не заплатил ни капитану, никому. А самое удивительное, что судно потом утонуло. Утопили его прямо у портовой стенки из-за течи. Потому что после отъезда капитана и старшего механика местные просто не смогли справиться с поддержанием парохода на плаву. Между тем судно не меньше миллиона долларов стоит. В конце концов, его на металлолом можно продать. Какой уровень технологий должен быть в этом порту у «Хезболлы», чтобы оно просто утонуло…

В нормальных портах такие вещи быстро разрешаются. Если в порту застревает пароход, владелец которого разорился, не платит за стоянку и срочный ремонт, то местный суд быстро налагает на судно арест. Судно и груз продаются с аукциона, деньги идут экипажу в счет долгов по зарплате, остаток – кредиторам, груз переходит к новому покупателю, он его вывозит. Никаких проблем, это все может занять несколько месяцев. Но вот если судебной системы нет, как в случае Бейрута, то происходит то, что там происходило.

«Хезболла» пыталась продать эту селитру своему союзнику Асаду. Но таможенники давили на суд, а судья не одобрил покупку, видимо, потому, что сэкономили на взятке. То есть хотели украсть, но даже этого не смогли. В общем, оставили это все на складе в абсолютно ненадлежащих условиях. Понятно, что селитру понемногу воровали, остальное утрачивало товарный вид. Заодно в порту хранили и другую взрывчатку, которая, собственно, и загорелась первой, когда стали делать раздолбайскую сварку.

То, что взорвалось в Бейруте, если бы оно не взорвалось там, рано или поздно взорвалось бы в других городах, в том числе европейских. Не потому, что кто-то специально для этого завез туда взрывчатку, а потому, что когда ее по беспределу отжали у владельца, ее контролировала «Хезболла». Никаких других способов использования этой взрывчатки не существовало. Это как обезьяна с гранатой: если страна управляется террористической организацией – а Ливан управляется «Хезболлой», то такие вещи рано или поздно происходят.

Мы привыкли считать, что XX в. – век прогресса. А Ливан представляет собой образец богатой страны, которая за несколько десятков лет деградировала до уровня Луганска. Счастливая мечта американских левых об отсутствии полиции реализована в Ливане. И мы видим, чем это кончается.

А вообще, если обозначить главную причину деградации Ливана, то она называется «мультикультурализм», или, как говорит замечательный американский мыслитель Томас Соуэлл, «балканизация». Это когда в одном государстве проживают разные этнические, религиозные общины с непримиримыми противоречиями, что автоматически ведет к деградации общественных институтов и замене их паравоенными организациями, защищающими интересы этих общин. И автоматически эти организации в основном состоят из уродов, потому что в XXI в. умные люди зарабатывают другим способом.

Бейруту, вообще-то, 5000 лет. После того, как Ливан перестал быть частью Римской империи, долгое время там не было ничего хорошего, пока в XIX в. Ливан не возобновил контакты с Европой и в нем не началось разведение шелковичного червя. Тогда был грандиозный бум шелководства, который повлек за собой рост банков и университетов. Именно тогда построили этот порт, через который возили шелк в Марсель. Тогда Бейрутом правили потрясающие люди. Например, Салим Али Салам, который начинал никем и вырос в олигарха. И этот олигарх не считал, что Бейруту и Ливану надо придерживаться своего уникального духовного пути. Как раз его дочка, которая училась в Англии, первой в Бейруте сняла покрывало со своего лица. Он дружил с христианскими епископами. И самое главное, это был христианский город. В 1911 г. на 77 тыс. христианского населения приходилось 36 тыс. мусульман. Тогда просвещенные леваки еще не решили, что весь Ближний Восток – это непременно место, где господствует ислам.

После того как в 1943 г. Ливан получил независимость, это процветание продолжилось. Поскольку суннитское население к этому времени увеличилось, многие богатые сунниты из других государств приезжали в Бейрут отдыхать. Плюс всякие изгои, диссиденты из арабских стран. Бейрутские банки имели высокий рейтинг. Через них тогда ближневосточная элита отмывала свои деньги.

Проблемы начались после войны за независимость Израиля, которую арабы проиграли. Согласно резолюции ООН, надо было создать два государства: Израиль и Палестину. После проигранной арабскими государствами войны против Израиля та часть Палестины, на которой надо было организовать арабское государство, отошла Иордании. Но вместо того, чтобы организовать там палестинское государство, Иордания организовала ООП – Организацию освобождения Палестины. Вы спросите, что же они собирались освобождать, если эта территория в тот момент находилась в Иордании? Ответ: они собирались уничтожать Израиль.

Году к 1970-му Арафат и его товарищи подумали: «С Израилем воевать сложно, у него есть армия. Мы сидим в Иордании. Большая часть иорданского населения – палестинцы, правит ими хашимитская династия. Мы пронизали всю структуру этого общества. Почему бы нам не свергнуть короля Хусейна и не захватить власть в Иордании?» К этому времени в Иордании палестинцу можно было безнаказанно убить иорданского солдата, но когда сообщники Арафата попытались убить короля Хусейна, тот в ответ начал тотальный террор. Было убито несколько тысяч палестинцев. Поскольку убили не «кровавые евреи», прогрессивной общественности до этого дела не было.

ООП выкинули из Иордании, но у нее нашелся новый патрон – Сирия. Однако сирийцы не стали селить этот рак, разъедающий государство, на своей территории, а поселили в Ливане. Это было начало конца. В процветающую страну завезли Донбасс. Я позволю себе процитировать статью Дэвида Шиклера из The New York Times 1980-х гг. Он пишет о том, как в ливанские деревеньки приходят палестинцы, арендуют дом. Сначала делают там казино, потом перестают платить деньги. Когда хозяева просят дом обратно, им просто показывают фигу. Это было типичное поведение. Или вот решили ограбить дом некоего Хухайро Латки. Зашло подразделение силовиков. Сказали: «Мы слыхали, что у вас тут американский шпион». Американского шпиона не нашли, но когда подразделение вышло, то холодильник, телевизор и все прочее уехали вместе с ним. Автомобили просто отбирали как у владельцев, так и у торговцев. У фермеров забирали часть урожая. То, что осталось, продать было невозможно, потому что покупатель должен был тоже платить ООП. Фермеры стали разоряться, люди перестали работать. Полиции больше не было. Скоро в страну приехали разные искатели приключений из Бангладеш, Шри-Ланки и т. д. Города превращались в военные базы. Оружие хранилось около церквей и больниц. 12-летние мальчики кооптировались в войска.

Это нравилось далеко не всем палестинцам. Ливанские доктора пытались давать мальчикам белые билеты, но мальчики жаловались, что если они не будут тренироваться как боевики, то не смогут устроиться учиться в школу, финансируемую Агентством ООН по делам палестинских беженцев, поскольку весь персонал школы – члены ООП.

Наплыв палестинских беженцев из Иордании в начале 1970-х дестабилизировал обстановку в Ливане. Нередко возникала резня. Так, христианский городок Дамур был полностью вырезан. Тогда на Запад побежали первые беженцы, в основном христиане-марониты. Другие христиане стали создавать свои организации, которые тоже занимались насилием. Теперь в Ливане уже, с одной стороны, была ООП, с другой – фалангисты. Происходила постоянна резня, параллельно палестинцы обстреливали территорию Израиля. В итоге в 1982 г. израильтяне вошли на территорию Ливана. ООП была вынуждена бежать из страны.

Была известная история с Саброй и Шатилой, которая произошла после того, как фактического лидера фалангистов Башира Жбари избрали президентом и тут же взорвали (видимо, сирийцы). И при попустительстве израильской армии фалангисты вырезали лагеря беженцев Сабру и Шатилу. Слово «беженцы» в данном случае не совсем применимо, потому что речь идет о деклассированном населении, которое преднамеренно своим же начальством содержалось в таких ужасающих условиях, что единственный способ вырваться из этих условий и сделать карьеру – стать боевиком. А женщины и дети служили щитом для боевиков.

После того, как ООП покинула страну, о ней вспомнил Иран и стал финансировать другие организации – уже не суннитские, а шиитские, которые в конечном итоге превратились в «Хезболлу». Ее построил тот самый генерал Сулеймани, которого угрохал Трамп. И сегодня все богатые страны Персидского залива запрещают своим гражданам ездить в Ливан, потому что они сунниты, а «Хезболла» – шииты.

Пока в стране было 30–40% христиан, страна была приличная. Но как только христиане убежали… Сейчас Ливан получает 80% нефти и 80% продовольствия из-за границы. А то, какой бардак царит в стране, можно видеть на примере истории судна, которое было схвачено, с тем чтобы его конфисковать, но вместо того, чтобы его конфисковать, его угробили. И вместо того, чтобы продать его груз Асаду… тоже не получилось, а взорвались сами.

 

Юлия ЛАТЫНИНА