«Потому что это правильно»

Информационное агентство «Ассошиэйтед Пресс» (AP) сообщило, что обнародованные магнитофонные записи, сделанные в Овальном кабинете Белого дома во времена президентства Линдона Бэйнса Джонсона, свидетельствуют о «персональной и зачастую эмоциональной связи президента США с Израилем». При этом подчеркивалось, что во время президентства Джонсона (1963–1969) «США стали главным дипломатическим союзником и основным поставщиком вооружений для Израиля».

Но AP не очень-то старалось осветить деятельность президента Джонсона на благо еврейского народа и Государства Израиль. Большинство исследователей арабо-израильского конфликта говорят о Джонсоне лишь как о президенте в период Шестидневной вой­ны 1967 г. Но не многие из них знают об акциях, предпринятых им для спасения евреев, подвергавшихся опасности в годы Холокоста, – деятельности, которая могла бы стоить ему изгнания из Конгресса США и даже лишения свободы. Между тем не зря одна из ежегодных Иерусалимских конференций посвятила рабочую неделю памяти Линдона Джонсона.

Историки выяснили, что он, будучи молодым конгрессменом в 1938–1939 гг., позаботился о визах для въезда в США евреев, живших в Варшаве, и следил за нелегальной иммиграцией сотен евреев через порт Галвестон, штат Техас.

Основным источником для подтверждения проеврейской деятельности Джонсона являются неопубликованные тезисы к диссертации 1989 г. студента Техасского университета Луиса Гомолака «Пролог: подоплека внешнеполитической деятельности Л. Б. Джонсона, 1908–1948 гг.». Эта деятельность Джонсона была подтверждена и другими историками в их интервью с супругой президента, членами его семьи и политическими соратниками.

Изучение личного дела Джонсона показывает, что он унаследовал доброе отношение к еврейскому народу от членов своей семьи. Его тетка Джесси Джонсон Хэтчер была членом Сионистской организации Америки. Она в течение 50 лет воспитывала в племяннике чувство долга в отношении помощи евреям. В юности Линдон стал свидетелем того, с каким милосердием его политически активные дед и отец отнеслись к Лео Франку – жертве кровавого навета в Атланте. Еврея Франка линчевала толпа в 1915 г., а техасский Ку-клукс-клан угрожал убить и семейство Джонсонов. Позже Джонсоны рассказали друзьям, что семья будущего президента США пряталась в подвале своего дома, в то время как его отец и дяди несли караул с ружьями на террасе, опасаясь нападения куклуксклановцев. Пресс-секретарь Джонсона позднее рассказывал, что «президент часто ссылался на линчевание Лео Франка как источник своего противостояния антисемитизму и изоляционизму».

Уже в 1934 г. – за четыре года до Мюнхенского сговора с Гитлером – Джонсон был сильно встревожен опасностью разраставшегося нацизма и подарил 21-летней Клаудии Тейлор, за которой в то время ухаживал и которая позднее стала его женой, сборник эссе «Нацизм: нападение на цивилизацию».

Спустя пять дней после того, как он в 1937 г. стал конгрессменом, Джонсон порвал с партией «Диксикраты» (отколовшаяся в 1948 г. фракция Демократической партии) и поддержал иммиграционный законопроект, который натурализовал бы нелегальных иностранцев – главным образом евреев из Литвы и Польши.

В 1938 г. Джонсону рассказали о молодом австрийском музыканте-еврее, которому грозила депортация из США. С помощью хитрой уловки будущий президент отправил его в американское консульство в Гаване, чтобы тот получил там вид на жительство. Эрих Лейнсдорф, всемирно известный музыкант и дирижер Бостонского симфонического оркестра, обязан Джонсону своим спасением.

В том же году Джонсон предостерег своего еврейского друга Джима Новы, что европейские евреи находятся под угрозой уничтожения. Ему удалось достать пачку подписанных иммиграционных документов, которые вскоре были использованы для выезда из Варшавы 42 евреев. Но этого было, конечно же, недостаточно. По мнению историка Джеймса М. Смолвуда, конгрессмен Джонсон применял легальные, а иногда и нелегальные методы, чтобы переправлять в Техас «сотни евреев, используя Галвестон в качестве порта прибытия. За немалые деньги можно было купить фальшивые паспорта и поддельные визы на Кубу, в Мексику и другие латиноамериканские страны. Джонсон „незаконно“ переправлял в Техас грузовые баржи и самолеты с евреями. Он прятал их в помещении Техасской национальной администрации по делам молодежи. Джонсон спас по меньшей мере 400 или 500 евреев, а возможно и больше».

Во время Второй мировой вой­ны Джонсон присоединился к Новы в городке Остин, собрав на продажу военные облигации на сумму 65 тыс. долл. По словам Л. Гомолака, Новы и Джонсон тогда собрали «внушительную сумму на оружие для еврейского подполья в Палестине». Один источник, приведенный этим историком, сообщает: «Новы и Джонсон тайно переправили морским путем тяжелые ящики с табличками „Техасские грейпфруты“, содержавшие оружие для еврейского подполья в Палестине».

4 июня 1945 г. Джонсон посетил бывший нацистский концлагерь Дахау. Как сообщает Смолвуд, жена Джонсона позже вспоминала, что, когда ее муж вернулся домой, «его все еще трясло, он был ошеломлен и подавлен непреодолимым отвращением и невероятным ужасом от того, что он там увидел».

Спустя десятилетие, когда Джонсон был членом Сената, он заблокировал попытки администрации Эйзенхауэра наложить санкции на Израиль после Синайской кампании 1956 г. «Этот неутомимый Джонсон никогда не прекращал давления на американскую администрацию», – писал Исайя Л. Кенен, в то время глава AIPAC. Будучи лидером сенатского большинства, Джонсон последовательно блокировал антиизраильские инициативы своего коллеги-демократа Уильяма Фулбрайта, председателя сенатского комитета по международным отношениям. Среди ближайших советников Джонсона в тот период было несколько сильных произраильски настроенных адвокатов – в том числе Бенджамин Коэн (который за 30 лет до этого был посредником между членом Верховного суда Луисом Брандейсом и Хаимом Вейцманом) и Аба Фортас, легендарный вашингтонский ньюсмейкер.

Дружеское отношение Джонсона к еврейскому народу продолжалось на протяжении всего его президентства. Вскоре после убийства Джона Ф. Кеннеди Джонсон, ставший президентом США, сказал израильскому дипломату: «Вы потеряли очень большого друга, но обрели еще большего друга». Через месяц после того, как Джонсон сменил Кеннеди в Овальном кабинете, он организовал церемонию освящения синагоги «Агудат ахим» в Остине. Его давний соратник Новы открыл эту церемонию, заочно обратившись к Джонсону со словами благодарности за его поддержку евреев в период нацизма. Клаудиа Тейлор-Джонсон позже вспоминала: «Люди один за другим подходили ко мне, касались моего рукава и говорили: я бы не пришел сегодня сюда, если бы эта церемония не была посвящена вашему мужу, который помог мне выбраться из немецкого кольца… На всю жизнь судьба евреев переплелась с судьбой Линдона».

Прелюдия к вой­не 1967 г. была для Израиля ужасным периодом, когда возглавляемый Дином Раском Госдеп США, традиционно недружелюбный по отношению к Израилю, настаивал на беспристрастной политике, несмотря на арабские угрозы и акты агрессии. Джонсон же не питал иллюзий. По окончании той вой­ны он возложил всю вину на Египет: «Если простой акт безрассудства является более ответственным за развязывание военных действий, чем любой другой, то это было произвольное и опасно объявленное решение Египта, что Тиранский пролив будет закрыт» (для израильских кораблей и грузового флота). Кеннеди был первым президентом, одобрившим продажу оборонительного американского вооружения Израилю, особенно противовоздушных ракет «Томагавк». Но Джонсон одобрил продажу Израилю танков и наступательных ракет, что было жизненно важным после Шестидневной вой­ны, когда Франция заморозила поставки оружия в Израиль.

«Я безусловно хочу быть осмотрительным и не зацикливаться лишь на маленьком Израиле», – сказал Джонсон в марте 1968 г. в беседе с послом США в ООН Артуром Голдбергом, согласно магнитофонным записям, опубликованным Белым домом. Но когда вскоре после вой­ны 1967 г. глава Совета министров СССР Алексей Косыгин на саммите в Глассборо спросил Джонсона, почему США поддержали Израиль, когда там было 80 млн арабов и только 3 млн евреев, президент ответил по-техасски прямолинейно: «Потому что это правильно».

Утверждение резолюции ООН № 242 в ноябре 1967 г. проходило под испытующим взглядом Джонсона. Голосование за «безопасные и признанные границы» было критическим. Американские и британские авторы резолюции противились возвращению Израилем всех территорий, завоеванных в этой вой­не. В сентябре 1968 г. Джонсон объяснил: «Мы не такие люди, чтобы указывать, где другие государства должны проводить между собой границы, которые каждому из них будут гарантировать наибольшую безопасность. Однако ясно, что возвращение к той ситуации, которая была до Шестидневной вой­ны, не принесет мира. Там должно быть безопасно, и там должны признаваться границы. Некоторые такие линии должны быть согласованы с соседями, вовлеченными в конфликт».

Позже Голдберг заметил, что «резолюция ООН № 242 ни в коем случае не касается судьбы Иерусалима, и это упущение было намеренным». Эта историческая дипломатия осуществлялась под руководством президента Джонсона.

Роберт Дэвид Джонсон, профессор истории Бруклинского колледжа, написал в «Нью-Йорк сан», что политика, проводимая Джонсоном, «произрастала из личных концепций – из его дружбы с лидерами сионизма, его уверенности, что у Америки есть моральное обязательство поддерживать безопасность Израиля, и из его понимания Израиля как страны, находящейся на переднем крае. Это очень напоминало его родной штат Техас. Личные воззрения заставили Джонсона выступить в защиту Израиля, когда он почувствовал, что Министерство обороны США недостаточно оценивает дипломатические или военные нужды Израиля».

 

Ленни БЕН-ДАВИД (Jerusalem Post)