Адольф Шульц

Адольф Шульц, полицейский из города Боргентрайх, потерял аппетит. Сначала он даже не заметил, что есть не очень хочется. Просто после еды начинало крутить живот. Потом его стало тошнить, и однажды он сблевал прямо на рабочем месте, регулируя движение на перекрестке.

Он был здоровым мужиком, и если простужался, то лечил себя шнапсом, сыпанув туда хорошую порцию перца. В этот раз от такого лечения он чуть не помер. Боль была ужасная, а рвота не прекращалась несколько часов. Тогда Шульц пошел к врачу. Врач послал его на рентген. Там Шульцу дали выпить какую-то густую белую гадость, которая тоже не задержалась в желудке надолго. Но несколько снимков сделать успели.

– Герр Шульц, – сказал врач, – я подозреваю, что у вас рак желудка. Поезжайте в Ганновер. Там хорошая больница Siloah. Они поставят точный диагноз и сделают вам операцию.

Шульц врачу не поверил. И вообще, он почти не выезжал из города – только иногда на важные футбольные матчи. Тогда он ехал в большой группе, где все были друзьями еще со школы или приятелями по работе. Он знал в лицо всех жителей города, и среди своих не был застенчив, но уезжать на чужбину было страшновато.

Дни шли, а он мучился болями и почти не ел.

Воскресенья Шульц обычно проводил с семьей сестры. Гулял с ними по набережной Везера, потом у них обедал, а вечером вместе со свояком и племянниками смотрел по телевизору бокс. Он пропустил пару таких посещений – не было аппетита, да и слабость одолевала, так что в воскресенье сестра, не довольствуясь обычными телефонными звонками, пришла к нему сама. Она ахнула и расплакалась, увидев Адольфа. За последний месяц он страшно похудел и изменился.

Матильда была решительной женщиной. Она метнулась домой, собрала свои вещи, велела мужу по утрам отводить младшего в сад, а у старшего проверять каждый день тетрадку по арифметике, и вернулась к Адольфу. Наутро они выехали автобусом в Ганновер.

Диагноз подтвердился. Шульца заставили проглотить кишку и взяли через нее пробу из опухоли, заполняющей его желудок. Сомнений не оставалось. Врач сказал, что спасти может только операция. Матильда снова заплакала, но взяла себя в руки и потребовала встречи с профессором.

Через три дня их принял главный онколог Siloah. Он был дружелюбен и охотно объяснял детали. Он сказал, что опухоль не опасная, если вовремя удалить желудок. Называется лимфомой. В отличие от более страшных видов рака, эта после операции почти никогда не возвращается, и, если соблюдать строгую диету, герр Шульц сможет прожить еще многие годы. Надо будет только есть понемногу мягкую или жидкую пищу, и можно потребовать от государства признания инвалидности и солидного пособия.

Теперь Матильда по-настоящему ужаснулась. Она представила, что Адольф до конца жизни будет питаться жидкой овсянкой, и подумала, что ему лучше умереть.

– Умоляю вас, герр профессор, – сказала она, – нельзя ли без операции?

Профессор побарабанил пальцами по столу и ответил:

– Мы не верим, что без операции можно излечиться, но в некоторых больницах считают, что при этой болезни помогает облучение. Мой хороший приятель Зелиг Тухнер в Иерусалиме таких больных лечит без резекции желудка. Если желаете, я могу позвонить ему. Но я лично никакой ответственности за результат на себя не приму. Помните, это ваше собственное решение!..

Рыжий ражий верзила Адольф Шульц каждый год приезжает в Иерусалим на проверку. Он бросил полицию, купил маленький гараж и стал продавать подержанные автомобили. Теперь он один из самых состоятельных жителей города. После обследования он водит в давно облюбованный им ресторан Зелига, где с удовольствием ест, запивая пивом, всякую трудно перевариваемую дрянь, вроде жареных свиных сосисок с тушеной квашеной капустой, вызывая у Зелига изжогу одним видом этой тяжелой, жирной и некошерной пищи. Зелиг морщится и заказывает куриные котлетки. Между тем облученный немецкий желудок никаких возражений против этой еды не имеет.

 

Нелли ВОСКОБОЙНИК