Что такое философия

В 1970-е годы не было слова «культовый». Разве что в смысле «культовые здания и сооружения», чтоб лишний раз не говорить «церкви», поскольку тогда боролись с религией. А в смысле культовый писатель или там режиссер – чего не было, того не было. Тем более – культовый философ.

Но вот философ Тариэл Валентинович Кутателадзе был и вправду культовый. Хотя он печатался редко, выступал публично не чаще раза в месяц, но все его цитировали и обсуждали. Передавали мудрость, как говорится, из уст в уста. Просто как в Афинах в золотой век философии.

Разумеется, «все» – это столичная интеллигенция. Гуманитарная прежде всего, но и техническая тоже, доктора наук и отдельные академики. Потому что простым людям что утонченный мыслитель и эрудит Кутателадзе, что махровые Спиркин с Афанасьевым (институтский и школьный курс философии; забыли? и правильно!) – были одинаково до фени.

Но Тариэл Валентинович был славен. На его лекции сбегалась вся Москва (ну то есть человек двести самых умных), а попасть на его семинар было невыразимым счастьем и удачей. Тем более что он лекции читал и семинары вел в странных помещениях. Например, в крохотном конференц-зале НИИ экономики труда в сельском хозяйстве. Или на дому у своего друга и бывшего одноклассника, академика-атомщика, которому еще Сталин подарил квартиру с гостиной в сорок пять квадратных метров. Академик все время жил в секретном городе Ураганск-208 и велел домработнице выдавать Тариэлу Валентиновичу ключи по первому требованию. Но как ни велика шикарная гостиная, больше тридцати человек туда не вмещалось.

Слава Кутателадзе росла, и постепенно выплеснулась за пределы московской интеллигенции и потихонечку поползла по стране, и доползла до Воронежа.

Там жила одна молодая учительница. Старших классов. Ну что я буду рассказывать ее духовную биографию, как она сначала стремилась выскочить мыслью за пределы «трех источников и трех составных частей марксизма», за границы, очерченные уже упомянутыми Афанасьевым и Спиркиным. Как она читала тоненькие сборники под названием «Критика современной буржуазной философии» – едва ли не единственный источник, откуда можно было узнать о Сартре и Камю, Ясперсе и Хайдеггере, Маркузе и Адорно. Как она, наконец, прочитала брошюру Тариэла Валентиновича «Кольцо значений в спирали смысла. Опыт марксистской семасиологии» и, как ей показалось, поняла все или почти все про бытие и сознание, про вещь и знак, про дисгруэнтность и трансфигуративность.

Вы, конечно, понимаете, что слово «марксистский» в подзаголовке книги – равно как и обращения к Марксу в ее тексте – стояло почти исключительно из цензурных соображений.

Учительница из Воронежа это тоже прекрасно понимала. Она вообще все понимала. Однако у нее оставался один, всего один вопрос: что такое философия и зачем она вообще?. Чем она отличается, скажем, от психологии и логики, включая основания математики. От социологии и истории. А также от лингвистики и искусствознания.

•

И вот однажды учительница приехала в Москву, зная, что 15 июня, в час дня, по адресу Второй Железобетонный проезд, дом 17, строение 22, Тариэл Валентинович будет читать лекцию.

Ну что я буду рассказывать, как она, приехав заранее, долго кружила по району промышленных бетонных кубов и наконец нашла здание этого чертова НИИ. Да и то нашла потому, что мимо нее пять раз проехали модные «Жигули» – и все в одном направлении.

Что я буду рассказывать, как на вахте ее не было в списках, как она что-то врала вахтеру, как ее все-таки пропустили, и она вбежала в зал в последнюю секунду, когда Тариэл Валентинович уже стоял перед плотно набитой аудиторией.

Видя, что свободных стульев нету, она уже приготовилась слушать стоя, как еще пара десятков человек, что теснились по стенам, но вдруг Тариэл Валентинович, приспустив большие роговые очки на свой красивый крупный нос, уставился на нее и сказал:

– Простите, как ваше имя-отчество?

– Александра Александровна, – сказала она, понимая, что он ее то ли с кем-то спутал, то ли хочет выставить вон.

– Проходите сюда, Александра Александровна, – он пальцем показал на первый ряд. – Здесь есть свободное местечко.

Обмирая, она прошла в первый ряд и села прямо перед ним.

После лекции он спросил, есть ли вопросы.

Она по-школьному подняла руку:

– Что такое философия? И зачем она нужна, когда есть психология, логика, включая основания математики, а также социология, история, лингвистика и искусствознание?

Все кругом зашумели и, кажется, засмеялись.

Кутателадзе пристально, даже слишком пристально оглядел Александру Александровну, простую молодую учительницу из Воронежа. Внимательно рассмотрел ее скромное платье, смешную брошку, заношенные туфельки и серые в стрелках чулки. Сумочку с латунной застежкой, блокнот и шариковую ручку за тридцать пять копеек.

Он нахмурился, снял очки и строго сказал:

– Лекция окончена. Всем спасибо за внимание.

Все стали уходить, громко двигая стулья.

– А вы, Александра Александровна, останьтесь. Я вам постараюсь объяснить, что такое философия. Вкратце, но внятно. Паспорт у вас с собой?

Она кивнула.

– Кстати, который час?

– Половина третьего… – она ничего не понимала.

– Успеем. Должны успеть.

Он на такси отвез ее на квартиру к тому академику. Позвонил ему прямо в секретный город Ураганск-208, а академик тут же позвонил знакомому генералу милиции. А потом – в управление кооперативного хозяйства. Через два часа у учительницы из Воронежа в паспорте стоял штамп о московской прописке в новой кооперативной квартире, которую ей купил Тариэл Валентинович на свои деньги. Потом он отвез ее в автоцентр на Варшавке и без очереди купил ей автомобиль «Жигули» самой новой и модной, третьей модели. Сам сел за руль, и они поехали в магазин «Березка», где Тариэл Валентинович одел ее с головы до ног, причем не только на лето, но и на зиму, и на демисезон.

С коробками и свертками они приехали к ней в новенькую почти пустую квартиру – только диван, холодильник и телефонный аппарат появились, откуда ни возьмись.

– Завтра с утра идите и запишитесь на автокурсы, – сказал он. – А потом во второй половине дня я позвоню.

Приложил два пальца к шляпе – он все время в шляпе был – и ушел, положив на холодильник маленький газетный сверток.

Там была толстая пачка денег. Красные десятки, фиолетовые четвертаки и зеленые полусотенные. Она даже испугалась считать.

•

На следующий день, снова – как странно! – ровно в половине третьего Тариэл Валентинович позвонил.

– Ну как, осваиваетесь? – спросил он. – Холодильник набили? Белье постельное купили? Мебель присмотрели?

У него был веселый и слегка взбудораженный голос.

Она не отвечала.

– Эй! Где вы там? – засмеялся он. – Что вы молчите?

– Тариэл Валентинович, – сказала она. – Но все-таки. Что такое философия?

– Вот это и есть философия! – ответил он. – Всё, что с вами было, что с вами случилось, что с вами дальше будет, – это всё она. Великое и бесцельное «вдруг». Это несводимо к логике, психологии и так далее. Разве непонятно?

– Вы когда приедете? – выдавила она.

Он засмеялся:

– Я звоню из аэропорта. Улетаю.

– Далеко ли? – спросила она даже с некоторым облегчением.

– Вы не поверите, в Иран. К сыну. Навсегда.

И повесил трубку.

Денис ДРАГУНСКИЙ