Честный Нати

Лет 25 назад работал я маляром на стройке в одном городе на севере Израиля. Вернее, не совсем городе, и не совсем на севере, и не совсем работал, а подрабатывал на университетских каникулах. И не я один, а целая «комсомольско-молодежная» бригада, состоящая из трех маляров-асов: недоучившегося радиофизика из Минска, почти доучившегося биолога из Ленинграда и меня. Общий послужной опыт малярных работ бригады состоял из покрашенного на даче забора и раскрашенной стенгазеты в пионерском лагере.

Но мы чем-то понравились хозяину – добродушному усатому дядьке, который каждое утро отвозил нас на работу на своем «Сафари», по дороге покупал нам мороженое, кормил нас горячими обедами, а главное, давал нам бесплатные уроки выживания в новой стране.

В шесть утра, погрузив в машину нашу бригаду и подобрав по дороге остальных строителей, Нати (так звали хозяина) начинал вещать:

– Жилье для евреев должны строить евреи! На моих объектах работают только евреи.

– Только евреи! – хором отвечали молдаванин Лeша и украинец Витя. Леша не мог вспомнить, кто у них в семье еврей – он или жена Снежана (вроде, обо всем в Тирасполе договорились, а как приехали, она все перепутала). А единственная связь Вити с еврейством состояла в том, что его дедушка однажды участвовал в погроме.

На объекте нас ждали 20 румын, 10 таиландцев и два бразильца-плиточника, которых мы называли «Пеле» и «Гарринча».

По дороге домой Нати излагал нам основы межэтнических отношений в Израиле:

– Марокканцам верить нельзя. Они же дикие. Чуть что – сразу за ножи хватаются. Персам верить нельзя – они за деньги маму родную продадут. Румынам верить нельзя – им соврать, как плюнуть. Йеменцы примитивные и жадные. Им, само собой, верить тоже нельзя. Ну a у арабов вообще вранье на генетическом уровне заложено.

– Запомните, – резюмировал Нати. – В Израиле никому верить нельзя!

Подразумевалось, что ему верить можно, потому что его родители приехали из местечка Осиповичи, а «мы своих не обманываем» (при слове «свои» он хитро подмигивал).

Приближались выборы в Кнессет, и во время одной из поездок Нати выдал нам раскладку политических сил в Израиле:

– Рабочая партия – это гнилой социализм, бездельники, воры и коррупционеры. МЕРЕЦ – это предатели, которые мечтают отдать нашу страну арабам. Арабские партии – это террористы, которых нужно вышвырнуть из страны. «Ликуд» – это правильная, идеологическая партия, хотя и «шварце хае» («черные животные» – идиш). Религиозные партии – это пейсатые воры и паразиты на теле нашей страны. Поселенцы – это фашисты, хотя и милые. И вообще политикам в Израиле верить нельзя!

Мы отработали месяц, и Нати вручил нам чек – один на всех («Сами разделите, я ваших часов не записывал, я же вам доверяю, как своим»). Чек вернулся. Банк сообщил нам, что Нати банкрот и денег на счету нет. Мы позвонили Нати и спросили, что делать.

– Не волнуйтесь, – успокоил нас земляк. – Я выпишу вам чек с другого счета и привезу вам домой. Диктуйте адрес.

Он не приехал ни завтра, ни послезавтра, ни через месяц. На телефонные звонки он больше не отвечал. На стройке его тоже никто не видел. Куда-то исчезли все румыны и таиландцы, и только всеми забытые «Пеле» и «Гарринча» катали мячик по пыльной площадке. На вопрос, не знают ли они, где хозяин, бразильцы развели руками и сказали по-португальски: «В Израиле никому верить нельзя».

Мы узнали адрес Нати и поехали к нему домой. На пороге огромной виллы в Ришоне нас встретила немолодая красивая женщина с грустными глазами. Несмотря на то, что на дворе был июнь, она куталась в шаль.

– Вы не знаете, где Нати? – поинтересовались мы.

– Не знаю, – ответила женщина. – Он снял все деньги с семейного счета и куда-то уехал. Обещал через пару дней вернуться. И уже месяц от него никаких известий.

– Спасибо. До свидания, – промямлили мы и ретировались, гремя ключами от новеньких «Субару».

– До свидания, мальчики, – тихо сказала женщина, и уже вдогонку: – Запомните, мальчики, в Израиле никому верить нельзя!

 

Слава ШИФРИН