«Я не спрашиваю раввинов, как мне жить»

Пинхас Полонский, считающийся самым авангардным из преподавателей иудаизма на русском языке, живет в Израиле с 1987 г., с 2012 по 2013 г. работал научным сотрудником Ариэльского университета. Он автор 25 книг на русском языке (часть из них переведена на английский и иврит), среди которых – бестселлеры «Врата молитвы», «Две тысячи лет вместе: еврейское отношение к христианству», «Центральные идеи каббалы для начинающих».

Доктор Полонский много путешествует, активно донося свои взгляды и знания до членов еврейских общин. В частности, в декабре минувшего года он был гостем Ганноверского еврейско-бухарско-сефардского центра. В ходе встречи было затронуто много вопросов. Например, Пинхас Полонский рассказал, что, по его мнению, можно предпринять, чтобы сделать иудаизм интересным для молодежи: «Это не должно звучать так: „Ты должен, ты обязан!“ – потому что с современной молодежью это не работает. Надо привлекать интересным содержанием… Для этих целей созданы онлайн-курсы и написаны книги – все это можно найти в Интернете. Тогда молодые люди увидят, что именно таким образом они получают то, что им важно. В диаспоре нужно строить „филиал“ того, что уже есть, что уже создано в Израиле».

Отвечая на вопрос о том, как построить религиозную жизнь в диаспоре, Полонский заметил: «Это непростой вопрос. Я смотрю на него с израильской перспективы. С моей точки зрения, очень важно подключаться к Израилю – психологически, информационно. Знать, что там происходит, посещать Израиль. И тогда у вас будет совершенно другое чувство: ощущение причастности к общему, „филиала“ в другой стране. И это чувство „филиала“ гораздо более правильное, чем ощущение того, что вы отдельная община и не связаны ни с чем. Так и для детей будет гораздо лучше: чувствовать, что есть главное место, – и посещать Израиль, общаться с Израилем, поддерживать Израиль всячески… Очень важно, чтобы дети учили иврит. Важно, чтобы иудаизм был интересным. Просто на строгости достичь ничего не удастся. То, что действовало раньше, в течение 2000 лет, существовало в условиях изоляции евреев от культурной жизни народов, среди которых они жили. Но сегодня дети в диаспоре посещают обычные школы, и надо, чтобы иудаизм был способен конкурировать со всем тем, что они видят вокруг. И здесь без помощи Израиля не обойтись».

Мы предлагаем читателям «ЕП» беседу с Пинхасом Полонским.

 

– Среди экс-советских интеллектуалов немало выходцев из физматшкол. Совпадение или же там действительно приучали думать – и не только о числах?

– Вообще, если что-то на меня и оказало влияние в смысле знаний и мышления, так это московская физматшкола № 7, в которой я учился с 8 по 10 класс. В школе у нас не было никаких учебников вообще. Каждые две недели давали листочек с задачами. 20 задач. На уроке было пять преподавателей. Один был официальным преподавателем. А еще четыре человека – студенты мехмата, волонтеры. Каждый день – два часа математики. Сидишь и решаешь задачки. Решил, поднимаешь руку, к тебе подсаживается преподаватель, и ты ему рассказываешь, как ты решил эту задачу. Если ты решил правильно, он ставит галочку в журнал. А если неправильно – объясняет, в чем твоя ошибка. Понимаешь проблему и дальше решаешь ее сам.

– Интересная система.

– Ее разработал Николай Николаевич Константинов, и она была тогда во всех московских матшколах. Ты учился понимать, что и как работает в математике. Сам постепенно доказываешь все теоремы. Мы все вырастали самостоятельными и критически мыслящими. Поэтому, когда мне однажды сказали: «А вот наука доказала, что Б-га нет», я ответил: «Вы мне покажите доказательства, и я проверю, нет ли там ошибок».

– Логично. Отсюда и начался ваш путь к религиозному образу жизни?

– Когда в 1975 г. я окончил школу, то решил, что надо уезжать из Советского Союза в Израиль. И поэтому начал заниматься ивритом. Первым моим учителем был Зорик Филлер, актер театра «Современник». Он не успел, к сожалению, уехать в Израиль, умер в России. Через пару лет я начал учить Тору. Потом комментарии и Талмуд. В начале 1980-х мы с друзьями начали преподавать. Организовали подпольное сообщество по преподаванию Торы, в него входило человек 15–20. Установили сетку уроков: один вел урок для начинающих, другой – для более подготовленных, плюс общий урок для нас самих. Это была такая подпольная иешива.

– Компетентные органы не мешали?

– Однажды наехали на меня. У нас был несовершеннолетний ученик, что было прямым нарушением Уголовного кодекса. Меня вызвали в КГБ и сказали: еще раз – и мы тебя посадим. И поэтому я ушел с «переднего фронта» и стал дома писать книжки. Первую книжку я издал в 1981 г., это была Пасхальная Агада с комментариями. Седер все хотели вести, но никто не знал, как сделать его интересным. Я обложился самыми разными книжками с комментариями, все прочел и написал руководство по проведению интересного Пасхального Седера для неподготовленной аудитории. Я сдавал листы с текстом в самодельную «подпольную типографию», которую создал в своей квартире участник нашей группы Натан Брусовани. Он этот текст размножал фотографическим способом.

– А синагогу вы посещали? Еврейское подполье тех лет довольно настороженно относилось к разрешенным культовым учреждениям, небезосновательно считая их сотрудников стукачами.

– Я после института сразу подал заявление на выезд, был «отказником». И открыто приходил в синагогу учить Талмуд. Главным преподавателем был реб Авром Миллер, который в юности учился в иешиве у Хафец-Хаима. Приходило официальное начальство, которое не любило молодежь, но запретить изучение Талмуда в синагоге они не могли, и говорили: «На идише, пожалуйста, у нас здесь еврейская синагога!» Молодежь идиша не знала. Реб Авром переходил на идиш, начальство постоит минутку, потом уходит. И тогда Миллер переходил обратно на русский и объяснял все, что до этого говорил на идише.

– Как завсегдатаи синагоги относились к вам, «молодняку»?

– «Старики» были озабочены, что мы слишком нахально себя ведем. Они-то прошли через сталинское время, а наше было уже «вегетарианское» брежневское. Надо сказать, что моя жена Нехама Полонская, она же Наталья Симонович, еще до того, как занялась еврейскими делами, была одним из редакторов «Хроники текущих событий». Это было самое нелегальное и антисоветское издание, которое фиксировало преступления советской власти и нарушения прав человека. Если бы к ней тогда пришли домой с обыском, сразу посадили бы на 10 лет. Так что наша еврейская деятельность была еще далеко не самой опасной в то время…

– Даже в те скудные годы в Москве сформировалось несколько религиозных направлений. Были хабадники, литваки, даже парочка сатмарских хасидов. Почему вы предпочли религиозный сионизм?

– Я с самого начала был сионистом, еще до того, как стал религиозным. В 17 лет решил уехать в Израиль, поэтому пошел учить иврит, Тору, стал религиозным. Сионизм у меня был первичен, а религия – следствие этого. Главным религиозным автором для меня был рав Йосеф Дов Соловейчик, создатель американской «модернистской ортодоксии». Я прочитал его потрясающую книгу «Одинокий верующий человек» и понял, что это и есть то направление, которого я хочу придерживаться.

На самом деле основы религиозного сионизма заложил Виленский Гаон. Он провел деперсонализацию Машиаха бен Йосефа, в том смысле, что Машиах бен Йосеф – это не личность, а эпоха. Гаон сказал, что эта эпоха началась уже в его время, в конце XVIII в. И поэтому он и послал своих учеников в Страну Израиля, продвигать Машиаха бен Йосефа. А уже р. Кук применил это понятие по отношению к движению Герцля, сказав, что это и есть Машиах бен Йосеф нашего времени, и этим создал современную концепцию религиозного сионизма. Этот подход является для меня определяющим. Когда я в 19 лет начал изучать еврейскую философию, то познакомился также и с «Хабадом». Начал читать книгу «Тания», но концепция, которая была в ней изложена, оказалась мне не близкой.

– Например?

– Согласно «Тании», у праведника нет неправильных мыслей, а у «бейнони» есть, но настоящий «бейнони» усилием воли должен изгонять из своей головы все неправильные мысли. Я решил, что это неправильно, это приводит к неврозу. А про рава Авраама Ицхака Кука я, конечно, слышал, но никак не мог, пока жил в Москве, подробно узнать про его учение. Когда приезжали посланники из иешивы «Мерказ а-рав», я их всегда спрашивал: «Объясните же подробно, в чем состоит учение р. Кука?» Они говорили: «Страна Израиля принадлежит народу Израиля согласно Торе Израиля». Я говорил: «Хорошо, это я уже слышал. А дальше?» А дальше они не могли объяснить в понятных нам терминах.

– Так что же было дальше?

– Когда я приехал в Израиль, то пошел учиться в исследовательский центр при музее «Бейт а-рав Кук», ходил на лекции в «Мерказ а-Рав» и много индивидуально занимался с замечательными раввинами – последователями рава Кука. В итоге где-то к 2000 г. я сформулировал свою собственную концепцию учения р. Кука, которую позже издал по-русски как монографию. Похвастаюсь: это первая и единственная книжка по еврейской философии, переведенная с русского на иврит (и получившая восторженные отзывы многих раввинов), а не наоборот.

– В Израиль вы приехали в 1987-м. Вы изначально хотели продолжить просветительскую деятельность?

– Сначала я думал, что займусь математикой и программированием – в конце концов это моя профессия. Но все вокруг сказали: «Нет, начинается алия, нужен кто-то, кто будет преподавать репатриантам иудаизм по-русски». И я решил, что не буду возвращаться к математике, а буду заниматься иудаизмом.

– А раввины что говорили?

– Никогда у меня не было никакого раввина, к которому я бы ходил получать указания о том, как мне жить. Для меня это дикая идея. Есть же своя голова на плечах. Если у меня есть вопрос, как завязывается цицит с нитью тхелет, я иду к раввину и советуюсь. Это как если бы я советовался с профессором по вопросу, касающемуся гебраистики. Но как мне жить, я не спрашиваю никогда. Последние десять лет я много общаюсь с равом Ури Шерки – это потрясающий раввин, я думаю, что один из самых важных сегодня в Израиле. Его комментарии к Торе являются основой моей книги «Библейская динамика», а на его лекциях построена моя книга «Израиль и человечество». Но мне никогда в голову не может прийти советоваться с ним, как надо правильно жить и вообще что делать.

– Вы у себя в Facebook поздравили христианских читателей с Рождеством. Реакция была неоднозначная, кто-то написал: «Давайте еще и Пасхи дождемся».

– А почему нельзя поздравить христиан с Пасхой? Что такое Пасха? По их мнению, Иисус воскрес. Как мы, евреи, к этому относимся?

– Мы к этому не относимся.

– Неверно, и р. Кук об этом замечательно пишет. В книге «Растерянным нашего поколения». Он ее начал писать в начале XX в., потом приехал в Страну Израиля, и книга осталась в черновике. Лет десять назад, в процессе издания рукописей р. Кука (которое не окончено даже сегодня), дошла очередь до этой книги, набрали текст и… побоялись публиковать. Только через пару лет, после скандала, книга вышла в свет.

– Почему?

– Там он пишет: с еврейской точки зрения, нет никакой проблемы в том, чтобы считать, что Иисус действительно воскрес, поскольку Всевышний хотел создать христианство (как систему распространения Учения Торы среди народов мира), а чтобы создать христианство, нужно было, чтобы Иисус делал чудеса. Поэтому можно признать, что чудеса действительно были и что Иисус воскрес. Что в этом такого невозможного? У нас, например, пророк Элиша людей воскрешал.

– Есть же целый трактат, где сказано: не то что поздравлять, нельзя даже работать вместе с адептами другой религии в их праздник!

– Это только если бы они были идолопоклонниками. А если мы не считаем их идолопоклонниками, то в этом нет проблемы. Христианство – это «шитуф», «присоединение к Всевышнему зримых образов». Для евреев это является идолопоклонством, а для неевреев – нет.

Христианство вначале принесло ТАНАХ в искаженном понимании, как «предисловие к Иисусу». В христианстве для этого есть термин «детоводительство», в том смысле, что «детей нужно сначала водить за руку, и это закон Моисея, а потом уже Иисус дает свободу». Но такое ошибочное понимание ТАНАХа можно исправить; главное, чтобы он был всем известен и важен, а понимание придет позже. То есть распространение христианством ТАНАХа – это тоже в некотором смысле «швират ха-келим». Сосуды были сломаны, но исторически это было неизбежно.

– А кто их будет собирать и склеивать?

– Мы сами, разумеется, кто же еще? Сегодня ТАНАХ является для многих христиан основой понимания не только древнего, но и современного Израиля. Однажды мы были в Барселоне и поехали посмотреть монастырь Монсеррат, в горах. Очень красиво. По площади ходит какая-то толпа непонятная, на гитаре играют, поют. Потом мужик залезает на помост, машет огромным крестом, что-то типа речевки говорит: «Вау! Вау-вау-вау!» (мы ни латыни, ни испанского, ни каталонского не понимаем), а толпа ему в унисон отвечает что-то вроде «У-у-у! У-у-у!». И тут вдруг эта толпа начинает петь на иврите «Шма, Исраэль». На центральной площади монастыря Монсеррат! Я выпадаю в осадок. Какой-то мужик подходит к нам, говорит: «Вот вы, наверное, еврей». Я говорю: да, действительно. Он поясняет: а мы – католическое движение «Неокатехуменат», нас 2 млн человек, мы ездим по всей Европе и объясняем про Израиль. Вот это «Вау-вау-вау» – это мы благословляли государство Израиль.

– И что это за движение такое?

– Оно появилось в Испании в 1950-е. Понятие «неокатехуменат» означает, что во взрослом возрасте должна быть «перекатехизация». Католики в большинстве своем ходят в церковь на таинства, но учатся религии только в детстве. Группа «Неокатехуменат» решила, что также и во взрослом возрасте надо учиться. Как только они начали серьезно изучать тексты Библии, они тут же поняли, что у них нет хороших комментариев. Тогда они взяли еврейские комментарии, начали изучать ТАНАХ и довольно быстро стали сионистами. Когда христиане начинают серьезно изучать свои источники, они становятся произраильски настроенными.

– Галаха, кстати, на посещения монастырей смотрит косо.

– Не вижу для себя никакой проблемы в том. чтобы заходить в те церкви, которые являются туристическим объектом. Никто не подумает, что человек пошел туда молиться. Однажды в Пражском Граде, когда у меня подошла очередь в собор, служитель говорит: «Шапку-то сними, в церковь входишь». Я говорю: «Не могу снять, потому что я еврей». Он удивился: «Раз еврей – то иди в ермолке!» Так что я снял шапку и пошел смотреть собор в кипе, к его полному удовлетворению.

– Что вы думаете о ноахидах?

– Активно поддерживаю. Есть два направления в понимании заповедей ноахидов – рава Ури Шерки и рава Моше Вайнера. Я за подход р. Шерки. Есть, как известно, семь заповедей сыновей Ноя, которые они обязаны соблюдать. Так вот, семь заповедей – это максимум или минимум, с которого сыновья Ноя должны начинать? Рав Вайнер утверждает, что семь заповедей – это максимум, больше ничего не нужно. Рав Шерки же считает, что это начало пути, а дальше они могут соблюдать все еврейские заповеди.

– Можете пояснить разницу между подходами?

– Например, можно ли ноахиду изучать Тору, праздновать Субботу? В Закарпатской области есть община ноахидов, которая соблюдает много еврейских заповедей, и я считаю это позитивным. Семь заповедей – это же чистые запреты, не делай того и сего… Но что же делать? Какие религиозные праздники отмечать, как учиться? Рамбам подчеркивает, что выдумывать религию нельзя, но он же и говорит, что соблюдать еврейские заповеди по Галахе ноахидам можно. Каждый ноахид выбирает ту, которая ему более близка.

– Будем открывать две ноахидские синагоги?

– Как у евреев много направлений, так и у «Бней-Ноах» будет много направлений. Не случайно есть 70 базовых народов и 70 еврейских корней для всех народов.

– К израильским ультраортодоксам вы относитесь довольно критично.

– Я считаю, что две вещи в их поведении являются ужасными. Первое – это отказ от службы в армии. Второе – постоянное выдавливание денег из госбюджета. Я считаю, что это отвращает евреев от Торы. Как раньше была устроена еврейская община? Все работают, есть небольшой процент, который учится в иешивах. Их субсидировали, вся община их содержала. За что их содержали?

– За то, что они учатся.

– Нет, это неверно. Их содержали за то, что они производили продукт, который называется «культура, знание Торы». Вся община нуждалась в этом продукте, и поэтому поддерживала тех, кто его производил, даже если не всегда понимала тонкости и высоты этой учебы. Точно так же, как есть профессор литературы, пишущий заумные статьи, которые читают два десятка человек. Но общество оплачивает ему зарплату профессора – потому что прекрасно понимает, что если не будет оплачивать профессоров сегодня, то завтра не будет доцентов, послезавтра – студентов, а послепослезавтра – учителей литературы для наших собственных детей.

Точно так же Виленский Гаон жил отдельно от общества, никаких должностей не занимал. Тем не менее всем было совершенно понятно, что он производил иудаизм, важный для всех евреев Литвы, которые в благодарность за это и платили ему зарплату.

Сегодня же проблема в том, что ультраортодоксы производят «иудаизм старой модели», который общество потреблять не хочет, а хочет новый иудаизм и поэтому не готово платить ультраортодоксам за их учебу. И начинается политическое выдавливание денег, что плохо для всех. Тот, кто принципиально не служит в Израиле в армии, не может, по моему мнению, адекватно понимать израильскую жизнь, а поэтому, я думаю, и не сможет адекватно научить народ Торе.

– Поговорим о российских евреях. Будущее у общины есть?

– Тридцать лет назад в СССР было 5 млн евреев. Сегодня на всем постсоветском пространстве, я думаю, не больше 500 тыс. Я сам предпочитаю жить в Израиле, но если кто-то хочет жить по-еврейски в России, это его полное право. Я за то, чтобы ортодоксальных иудаизмов было много, хороших и разных. Чтобы каждый нашел себе нишу.

 

Беседовал Илья ЙОСЕФ («Москва-Ерушалаим»)