Как это делается в Израиле

Одним из главных событий последних дней в Израиле стала публикация результатов журналистского расследования корреспондента телекомпании «Кешет» Амита Сегаля, вызывающих ряд вопросов к руководству полиции, прокуратуры и юридическому советнику правительства Авихаю Мандельблиту. Речь идет о двух сенсационных и документально подтвержденных фактах, добытых Сегалем.

Первый из них касается сноса в 2007 г. незаконного бедуинского поселка Умм эль-Хирам, в ходе которого погибли прапорщик спецназа полиции Эрез Леви и житель поселка, школьный учитель Якуб аль-Киан. Занимавший тогда должность генинспектора полиции Рони Альшейх немедленно объявил инцидент терактом и сообщил, что аль-Киан был активистом «Исламского движения» и террористической организации «Исламское государство». Однако расследование, проведенное отделом по борьбе с правонарушениями, совершенными полицейскими (МАХАШ), почти сразу же выявило, что никаким террористом аль-Киан не был, а его гибель – прямое следствие ошибочных действий полицейских. Уже будучи прекрасно осведомленным об этом, Рони Альшейх на встречах с журналистами упорно продолжал твердить о теракте, вводя общественность в заблуждение.

В сложившейся ситуации руководитель МАХАШа обратился к госпрокурору Шаю Ницану с просьбой начать расследование против Альшейха. На что Ницан в служебной записке ответил: «Честно говоря, я сомневаюсь (в необходимости такого шага. – Ред.). С одной стороны, действия Альшейха нетерпимы. С другой стороны, я не могу выполнить Вашу просьбу. Если абстрагироваться от инцидента и увидеть всю картину отношений прокуратуры с полицией, станет очевидно, что обострение конфликта выгодно лишь тем, кто хочет нанести ущерб правоохранительной системе, и Вы понимаете, кого я имею в виду. Генинспектор полиции вел себя скандальным образом, но есть высшие интересы государства, которые я обязан учитывать».

Амит Сегаль настаивает на том, что под «интересами государства» Ницан имел в виду расследование против Биньямина Нетаньяху, и приходит к такому выводу: руководство прокуратуры готово было закрывать глаза на любые нарушения со стороны полиции, лишь бы довести расследования против Нетаньяху до обвинительного заключения и, по возможности, развеять сомнения в том, что правоохранительными органами движут некие посторонние интересы.

В официальном комментарии гос­прокуратуры на публикацию записки Шая Ницана говорится, что речь идет о рабочем документе, в котором нет упоминания дел Нетаньяху, и связь с ними надумана. Однако версию журналиста подтверждает второй добытый им факт: майор полиции Ави Ротенберг, руководивший расследованием против Сары Нетаньяху, находился в романтической связи с Джуди Шалом-Нир-Мозес – сестрой владельца концерна «Едиот ахронот» Арнона Мозеса, но не сообщил об этом руководству полиции. В сущности, Ротенберг и не должен был посвящать командование в подробности своей интимной жизни, если бы не два обстоятельства. Во-первых, у Джуди Мозес давний конфликт с супругой премьера, переросший во взаимную личную ненависть. А во-вторых, ее брат Арнон наряду с Биньямином Нетаньяху является фигурантом «дела 2000». Таким образом, налицо явный конфликт интересов: находясь в близких отношениях с Мозес, Ротенберг мог информировать любовницу о ходе расследования против брата, а также руководствоваться ее указаниями в следствии по делу Сары Нетаньяху.

С учетом этой пикантной подробности многие действия Ави Ротенберга предстают в несколько ином свете. Так, именно он был сторонником предоставления полного юридического иммунитета бывшему завхозу резиденции главы правительства Мени Нафтали, хотя имелись все основания подозревать его, по меньшей мере, в крупных хищениях. Когда работница резиденции Светлана Городецкая подала в полицию жалобу на сексуальные домогательства со стороны Нафтали, майор Ротенберг обвинил ее в клевете на честного и порядочного человека и пригрозил посадить, если она продолжит клеветать. Более того, он давлением и угрозами пытался вынудить Городецкую дать показания против Сары Нетаньяху, от чего женщина категорически отказалась.

Газета «Гаарец» пишет, что, когда о связи Ротенберга и Нир-Мозес стало известно главе «ЛАХАВ-433» (спецпод­разделение в рамках израильской полиции, созданное для расследования преступлений национального масштаба, коррупции и особо тяжких преступлений. – Ред.) Рони Ритману, тот ограничился лишь выговором и переводом Ротенберга на другую должность. Только после того, как жена Ротенберга обратилась к главе следственного отдела Мени Ицхаки, материалы на него были переданы в МАХАШ. Там пришли к выводу, что есть основания для расследования в отношении Ротенберга и Ритмана по подозрению в создании ими помех ходу следствия, но тут... снова вмешалась прокуратура.

Замгоспрокурора Шломо Лембергер направил главе МАХАШа Ури Кармели письмо, в котором говорилось: «Я не вижу ситуации, в которой МАХАШ в настоящий момент, по понятным причинам, начинает проверку материалов „дела 2000“...» При этом Лембергер особо подчеркнул, что, в сущности, представляет мнение госпрокурора Шая Ницана.

В 2018 г. при поддержке юридического советника правительства Авихая Мандельблита МАХАШ возглавила Керен Бар-Менахем, и одним из первых ее распоряжений стало указание закрыть дело Ави Ротенберга. Таким образом, констатирует Ави Сегаль, Ницан и Лембергер, по сути, более чем ясно дали понять, что готовы закрыть глаза на любые нарушения закона во имя неких «высших интересов» и «понятных причин» – эвфемизмов, под которыми легко угадываются дела Биньямина Нетаньяху.

Из госпрокуратуры не замедлили отреагировать и на эти «инсинуации» Амита Сегаля: «Весь материал является тенденциозным, извращенным и вырванным из контекста. Процитированное заключение, согласно которому следовало начать проверку (не расследование, а проверку) в отношении Ротенберга, было первичным, позже представлены другие заключения. Утверждение, будто МАХАШ однозначно постановил, что расследование неизбежно, является лживым». Решение закрыть дело против Ротенберга, согласно этому документу, базировалось на комплексе причин: на факте, что сей офицер уже покинул ряды полиции; на дисциплинарных мерах, которым он был подвергнут еще до того, как материалы попали в МАХАШ, а также на отсутствии каких-либо доказательств, связывающих его с вмешательством в ход расследований.

Позицию прокуратуры поспешил поддержать и министр юстиции Ави Нисанкорен. В целом его заявление напоминает то, которое он сделал по следам журналистского расследования Аялы Хасон против Авихая Мандельблита. «Материал телеканала „Кешет“, опирающийся на публикации 2017 г., получил подробный ответ госпрокуратуры, который говорит сам за себя. Безумные конспиративные теории о том, как кому-то шьют дела, не имеют ничего общего с реальностью», – заявил Нисанкорен.

Впрочем, все понимают, что если бы пост главы Минюста занимал другой политик (например, Амир Охана), его реакция на расследование Амита Сегаля была бы совершенно иной.

Адвокаты Сары Нетаньяху заявили, что представленные в СМИ факты однозначно свидетельствуют: возбужденное против нее расследование велось предвзято, и все дела супруги главы правительства должны быть немедленно закрыты.

Обозреватели продолжают гадать о том, какими последствиями обернется публикация телекомпании «Кешет» для полиции и прокуратуры и повлияет ли она на судебный процесс против премьера. Впрочем, судя по всему, никаких последствий не будет, и о представленных в публикации фактах скоро забудут. Хотя, по мнению журналиста сайта newsru.co.il Габи Вольфсона, речь идет о деле, которое касается не только Биньямина Нетаньяху, но и всех граждан страны: трудно верить в объективность полиции и прокуратуры, которыми при проведении расследования движет не стремление установить истину, а некие другие интересы.

 

Петр ЛЮКИМСОН