Цены выбора

Самбор, Львовская область. 35 тыс. жителей, костел XVI в., швейная фабрика, техникум, памятник Лесю Курбасу. Город, где четверть века не позволяют увековечить память 2000 евреев, расстрелянных нацистами в 1943-м. Но эта история не о евреях, она – об Украине.

Середина 1990-х. Гражданин Канады Джек Гарднер, потерявший в годы войны всю семью в гетто Старого Самбора, после 30-летних мытарств получает разрешение привести в порядок местное еврейское кладбище. При поддержке львовской ассоциации «Украина – Израиль» в 2001-м на кладбище был поставлен забор, проложены дорожки.

Окрыленные успехом, волонтеры ассоциации задумали при поддержке Гарднера отреставрировать и еврейский некрополь в соседнем Самборе, представлявший собой огромное поле с братской могилой и стеной со следами от пуль, у которой шли расстрелы. Речь шла о создании мемориального парка. Несмотря на отсутствие надгробий, территория кладбища была четко очерчена (землю в свое время выкупила еврейская община, что зафиксировано документально), да и весь город знал, что это за место. «О каких-либо украинских захоронениях тогда никто не упоминал, равно как не было найдено и ни одного устного или письменного свидетельства того, что там могут лежать христиане», – подчеркивает глава Ваада Украины Иосиф Зисельс.

Тем не менее, когда стало известно, что евреи на еврейские деньги хотят обозначить еврейской символикой еврейское кладбище, где были убиты 2000 их единоверцев, не всем в городе это понравилось. Один ныне покойный греко-католический священник вышел с людьми на братскую еврейскую могилу, после чего бульдозером были насыпаны курганы, на которые водрузили три креста. Активистам же ассоциации «Украина – Израиль» «патриоты» заявили: «Здесь похоронены наши хлопцы, поэтому установить еврейские символы мы не позволим».

Разразился скандал. «Некоторые горячие головы предлагали снести эти кресты, на что я отвечал, что теперь к ним придется относиться как к религиозному символу, хотя и установленному здесь безосновательно, – говорит Зисельс. – Мы настаивали, что евреи не должны в это вмешиваться, порядок обязаны навести украинская власть и неравнодушное гражданское общество. Но дело было сделано, и наверху не хотели связываться с радикалами».

Прошло много лет, вопрос о кладбище в Самборе поднимался на разных уровнях. Многие хотели помочь, но никому не удавалось. Десять лет назад эту ношу взвалил на себя сын уроженцев Самбора, экс-президент Канадского еврейского конгресса, бывший заместитель генпрокурора Онтарио Марк Фрайман, родители которого 17 месяцев прятались в подвале, оказавшись среди 100 евреев Самбора, переживших Холокост. За последние годы этот немолодой человек совершил десятки вояжей в Украину, где от лица канадской организации «Украинско-еврейские встречи» (UJE) вел переговоры с властями о праве достойно помянуть своих предков.

Дискуссии шли много лет, но компромисс был найден – в виде проекта мемориального парка «Помни», предполагающего увековечение двух массовых еврейских захоронений, установку памятника в честь жертв нацизма всех национальностей и вероисповеданий, перенос крестов на христианское кладбище и… впрочем, об этом позже.

Осенью 2016 г. представители мэрии должны были подписать соответствующий меморандум, но все снова уперлось в перенос крестов, мол, вот если патриархи скажут… В совместном обращении к жителям Самбора от 25 сентября 2017 г. главы УГКЦ и УПЦ КП одобрили концепцию мемориального парка, в августе 2018-го благословили перенос крестов и еще раз подтвердили свою позицию в 2019 г. Меморандум был подписан в присутствии посла Канады.

Между тем возникла еще одна неожиданная проблема. Когда эскиз проекта обсуждался в горсовете Самбора, на заседание пришел пожилой человек, заявивший, что его старший брат был расстрелян гестапо у ворот еврейского кладбища вместе с 16 другими молодыми членами ОУН. Святослав Чухрай – так зовут визитера – настаивал на установке памятника этим парням и даже представил эскиз. «Это стало первым нарушением подписанного меморандума, поскольку он не предполагал возведение вертикальных объектов», – говорит исполнительный директор Киевской городской еврейской общины Анатолий Шенгайт, с 2015 г. курирующий проект UJE в Украине. Тем не менее архитекторы «вмонтировали» новый объект в структуру мемориального парка.

Но… сопротивление проекту, финансирование которого взяло на себя UJE, лишь усилилось. «Важно понимать, что в Самборе, как и во многих других городах Украины, существуют по меньшей мере две группировки, пребывающие в перманентном конфликте, – говорит Зисельс. – Постоянно идет борьба за влияние в городе, поэтому, пока одна группа находится при власти, с ее представителями можно о чем-то договариваться, но, перейдя в оппозицию, они тут же начинают ставить палки в колеса новым отцам города».

Так произошло и в Самборе, где крестовый (в прямом смысле этого слова) поход против еврейской памяти возглавил журналист Юрий Леськив – заместитель бывшего мэра по гуманитарным вопросам, который еще несколько лет назад поддерживал канадскую инициативу, сулившую Самбору немалые вложения. За этой фигурой стоит его бывший шеф – экс-мэр Тарас Копыляк, который приватизировал здание старой синагоги Самбора и превратил его в… ночной клуб.

Так же, как бывший зам бывшего мэра делает все, чтобы сорвать перенос крестов, основной «борец» с еврейской стороны – директор виртуальной еврейской организации – никогда не интересовался увековечением памяти жертв Холокоста в Самборе. Вся его активность свелась к встрече с Фрайманом весной 2019 г., результатом которой стал пост в Facebook борца с антисемитизмом, уверявшего, что на еврейские деньги в Самборе увековечивают убийц евреев. Фрайман отверг эти домыслы, подчеркнув, что нет ни одного свидетельства об участии 17 оуновцев в расстрелах евреев или погромах. Пассаж о «еврейских деньгах» даже не пришлось опровергать – проект осуществляется главным образом на средства канадского филантропа украинского происхождения Джеймса Темертея.

Ситуация, сложившаяся в Самборе, – не столько еврейская проблема, сколько украинская. Свидетельствующая о состоянии власти в стране – и государственной, и религиозной, и любой другой. Призыв двух патриархов перенести кресты паства проигнорировала. И речь, напомню, идет об одном из самых религиозных регионов. В этом смысле Украина – слабая страна, ни одна вертикаль не работает.

Самбор, ратуша, 24 июля 2019 г. Именно в этот день протокол зафиксировал согласие сторон на перенос крестов и установку памятника по проекту Святослава Чухрая за территорией еврейского кладбища. Почти 20-летнее противостояние должно было завершиться 21 августа в ходе торжественной церемонии, но… 20 августа у крестов заняли круговую оборону десяток бойцов добровольческого батальона ОУН, чей предводитель так прокомментировал ситуацию в Facebook: «Дожили, приехали в Самбор иностранцы, еврейское меньшинство и при помощи местного отребья… начали… уничтожать наши христианские символы, а именно кресты, которые установлены и освящены в местах захоронений людей разного вероисповедания, замученных гитлеровцами и большевиками. Центральный крест при помощи самборских патриотов и представителей ДБ ОУН удалось отстоять. А надолго ли?»

Это не помешало иерархам на следующий день освятить украинский памятник, после чего участники перешли к братской еврейской могиле, отмеченной разве что табличкой с лицемерной надписью: «Здесь лежат советские граждане». Демонтаж воткнутых в еврейские кости крестов, несмотря на договоренности, так и не состоялся: они были под защитой полиции.

«Я старый диссидент, член Украинской Хельсинкской группы, меня сложно обвинить в украинофобии, но, увидев, что происходит, я просто развернулся бы и уехал», – говорит Зисельс. Так хотел поступить и приглашенный на церемонию главный раввин Киева и Украины Яков Дов Блайх, но когда протестующие накануне вечером разблокировали перенос одного креста, стоящего прямо на братской еврейской могиле, все-таки решил прибыть в Самбор для поминальной молитвы. Над безымянной могилой прозвучал кадиш, а 95-летний Борис Дорфман из Львова после нескольких слов на идише мощно спел «Ам Исраэль хай». «Я больше не мог молчать, подошел к микрофону и трижды почти прокричал: „Pacta sunt servanda – договоры должны выполняться“», – рассказывает Анатолий Шенгайт. На этот глас вопиющего в пустыне отреагировал лишь глава местной полиции, но весьма своеобразно: «Зачем вы провоцируете людей?»

«Меня многому научила эта история, – продолжает Шенгайт. – Она доказывает, что даже если идешь на уступки, нет гарантий, что тебя не обманут, хотя мэр Юрий Гамар вел себя почти безупречно, и ему как раз больше всех было стыдно за срыв соглашения… Но когда группа „патриотов“ вытерла об эти соглашения ноги, никто из горожан не пришел отстоять доброе имя патриархов, поставивших на кон авторитет свой и своей церкви. Это позор самборчан, и им с этим жить».

Можно много рассуждать о том, почему в Самборе произошло то, что произошло. Возможно, если бы оппоненты проекта были лично в нем заинтересованы, дело приняло бы другой оборот, но в UJE категорически не хотели «давать на лапу». Потому что в цивилизованном мире так не принято. А в Украине принято. Как принято и отторгать «чужую» память – такой вот этический выбор застрявшего в «славном» прошлом общества. И вот это действительно опасно. Не для евреев, а для Украины. Потому что без польской и еврейской памяти нет истории Самбора. Это город без прошлого, и уж точно без славного прошлого. Скажу больше: без этой памяти нет и будущего, поскольку происходящее ныне в Самборе противоречит европейским ценностям. Остается лишь настоящее. Да и оно не в ладу с собой. Поскольку каждый выбор имеет свою цену…

 

Михаил ГОЛЬД