«Зеленскому свойственно нарушать сложившиеся ритуалы»

 

– Имеющий еврейское происхождение президент, получивший поддержку 73% избирателей, в День памяти жертв Бабьего Яра не появился там вместе с общественностью на Марше памяти. Что это: разгильдяйство, непрофессионализм, отсутствие культуры или все вместе?

– Вопрос физического присутствия президента мне представляется не столь принципиальным. В предыдущие годы, начиная с 1990-х, когда почтить память погибших приходил президент, это всегда происходило в рамках государственной церемонии. Марш памяти, на котором не появился Зеленский, был общественной инициативой. То, что президент не появился на таком общественном мероприятии, не имеющем официального статуса, по-своему логично. Нелогичным было то, что в этот день не было официальной церемонии. Это что-то говорит о характере гуманитарной политики новой власти. Что именно – нам еще предстоит понять.

Мне представляется важным выделить несколько аспектов. Во-первых, мне кажется, если бы рав Яков Дов Блайх в своем эмоциональном выступлении не обратил внимание на отсутствие президента, никто бы этого особо и не заметил.

Следующий достойный внимания момент – скорость реакции окружения Зеленского. В тот же день были распространены фото посещения президентом мемориала в индивидуальном порядке. Они были призваны загладить назревающий скандал, но это удалось только отчасти.

Президент – не просто гражданин. Официальные мероприятия в памятные даты имеют символическое значение. Появиться в Бабьем Яре как частное лицо, конечно, лучше, чем не появиться вообще. Команда президента и Зеленский лично продемонстрировали гибкость, скорость реакции и способность прислушиваться к общественному мнению. Но визит инкогнито – это не то поведение главы государства в сфере политики памяти, к которому общественность привыкла.

Правда, надо сказать, что Зеленскому свойственно нарушать сложившиеся ритуалы. Он демонстрирует почти показательное стремление отказаться от советско-постсоветского официозного стиля в пользу более неформального. В данном случае это, скорее, был экспромт, но он ложится в контекст общего стиля публичного поведения президента.

– Заявление раввина Блайха, его выпад в сторону президента – что это было? Может, личная обида, вызванная тем, что его влияние ослабевает? Главный раввин Днепра и Днепропетровского региона Шмуэль Каминецкий становится более влиятельным, чем он.

– Я не знаю истинных мотивов Якова Дова Блайха. Возможно, это и обида, о чем свидетельствуют эмоциональные обороты в его речи. Рава Блайха действительно как бы немного подвинули с символического поста главного раввина Украины. Точнее, он как называл себя главным раввином, так и называет. Но теперь на официальных мероприятиях вместо него присутствуют либо р. Каминецкий, либо киевский раввин Моше Реувен Асман. Оба принадлежат к «Хабаду», структуры которого в Украине близки к Объединенной еврейская общение Украины, возглавляемой Игорем Коломойским. Раввина Блайха это, безусловно, могло обидеть. Он может чувствовать, что его позиция в украинском еврейском мире слабеет. Кроме того, недавно против него была инициирована информационная атака после его попыток принять участие в решении давнего конфликта в Самборе, связанного с увековечением памяти жертв на еврейском кладбище. Вероятно, этот контекст определил излишнюю напряженность раввина.

Можно было обратить внимание на отсутствие официальной церемонии и не так эмоционально. Ведь на самом деле не имеет значения, еврей ли Зеленский. Вне зависимости от этнического происхождения, президенту как главе государства неплохо было бы в этот важный для всей Украины день в этом важном для всей Украины месте провести официальную церемонию.

Может быть, такие упреки со стороны раввина были и не вполне корректными. Но хорошо, что хоть кто-то обратил внимание на ситуацию. Неплохо и то, что на общественный резонанс были вынуждены отреагировать сотрудники Офиса президента и он сам. Пусть поздновато и скомканно, но адекватно. Плохо то, что на р. Блайха после этого выступ­ления набросились многие представители еврейского мира. Украина уже давно забыла, что такое «иудейские войн­ы». Не хотелось бы новых конфликтов из-за влияния между различными группировками.

– Как, с вашей точки зрения, эта история повлияет на имидж Зеленского в еврейской общине?

– Я не думаю, что еврейское происхождение Зеленского – важный электоральный мотив для украинских евреев. Они уже давно живут не местечковой, а полноценной политической жизнью страны, гражданами которой являются. И я полагаю, что примерно те же 73%, которые поддержали Зеленского в целом, поддерживают его и в еврейской общине. Да, конечно, для поддерживающих его евреев важно, что он еврей. Важно, что он близок к еврейской общине – и в целом, и к конкретной общине с хорошими ресурсами, в том числе медийными. Но для евреев, голосовавших за других кандидатов, очевидно, важнее другие соображения. Я думаю, что поддержавшие Зеленского евреи поддержали именно его, а не, например, политическую силу, с которой ассоциируется Вадим Рабинович, потому что еврейское происхождение для них менее важно, чем общие надежды, которые связывают с Зеленским. Я не думаю, что произошедшее сильно повлияет на рейтинг Зеленского в еврейской общине. Большая часть еврейских организаций в этом конфликте его защищает – из сервильности или из соображений личной близости к Зеленскому и его окружению. Более того, форма, в которой р. Блайх высказал свои претензии, вызывает некоторое недоумение. Ну, а те, кто Зеленского не поддерживают, разумеется, любые его промашки или то, что может быть так интерпретировано, будут использовать против него.

– Эта история, безусловно, докатилась и до Израиля. Есть ли какая-то реакция оттуда?

– Мне кажется, израильтяне – выходцы из постсоветского пространства в значительной степени оторвались от украинского или российского политического контекста и, в целом, не очень-то следят за нашими новостями. Для них не представляет значительной ценности присутствие украинского президента в Бабьем Яре независимо от того, еврей он или нет. Те же, кто следят за нашими новостями, погружены в украинский информационный контекст, то есть уже занимают определенную позицию в украинской политической полемике, подтверждение которой найдут в данном инциденте. Другое дело, что израильтяне, может быть, больше нас обратили внимание на церемонию, прошедшую в Бабьем Яре во время визита премьер-министра Израиля Биньямина Нетаньяху. То, что Владимир Зеленский туда уже приходил, запомнилось. То, что он там говорил, тоже запомнилось. Речь Зеленского, кстати, была без­упречной. Это широко освещалось не только в русскоязычных, но и во всех израильских СМИ. В Израиле уже есть ощущение того, что Зеленский знает, что такое Холокост, и готов участвовать в мемориальных мероприятиях, а сама по себе привязка к дате израильтянам менее интересна.

– Является ли увольнение Владимира Вятровича с поста директора Института национальной памяти сигналом смены соответствующей политики?

– Мы пока не знаем, на кого его заменят. Уход Вятровича был логичным шагом. Во-первых, сейчас меняют всех. Во-вторых, значительная часть поддержки Зеленского была вызвана усталостью от того, что воспринималось как перехлесты в политике памяти администрации Порошенко. Для новой власти логично смягчить тот уклон, которую приняла государственная политика памяти во времена, когда Вятрович руководил профильным институтом. Однако, я думаю, какая-то преемственность будет сохранена. В своих выступлениях новый президент пока не демонстрирует того, что многие от него ожидали, – отказа от той украиноцентричной позиции в гуманитарной политике, которую занимал Порошенко. Например, в своей речи в Бабьем Яре в августе Зеленский упомянул о похороненных в этом месте украинских националистах. Тогда же он обратился к Израилю с призывом признать Голодомор геноцидом украинского народа.

– В связи с происходящими ныне переменами во всех ветвях власти каких изменений вы ожидаете в отношении мемориала Бабьего Яра и конфликта между двумя проектами – тем, который считается российским, и тем, который инициирован Минкультом Украины совместно с общественными организациями?

– Выглядит так, что проект Мемориального центра Холокоста «Бабий Яр» получил режим максимального благоприятствования. В этом проекте, который ассоциируется с консорциумом международных и украинских бизнесменов, если и не преобладают, то принимают значительное участие тяжеловесы российского бизнеса. Может, конечно, у его инициаторов и нет злого пропагандистского умысла, но значительная часть украинской еврейской общины и общества в целом встретили этот проект в штыки, а историки раскритиковали его концепцию.

Последние пару лет были сигналы того, что администрация Порошенко этому проекту не благоволит, но никаких затруднений для его реализации не было. Другое дело, что первые три года, как говорят сами инициаторы проекта, они занимались подготовительной работой, реальных шагов не было. Они начинают предприниматься только сейчас (см. «ЕП», 2019, № 10). Возможно, организаторы проекта и правда ждали смены власти. Люди из бизнеса, связанные с этим проектом, близки к новой власти или к Игорю Коломойскому. Можно ожидать, что новая власть им будет благоволить. А пристальное внимание общественности и специалистов к этому проекту, связанное с сомнениями в намерениях его инициаторов и с происхождением денег, оказалось полезным. Мне представляется, что при сохранении такого внимания проект в итоге может получиться осторожным, аккуратным и имеющим право на существование.

 

Беседовала Елена ЗАСЛАВСКАЯ

 

P.S. В канун Йом-Кипура Зеленский принял участие в церемонии памяти жертв Бабьего Яра, которую Федерация еврейских общин Украины провела в день начала расстрелов по еврейскому календарю.