Кавалерия порядка

Время от времени в кадрах теленовостей появляются эти ребята, гарцующие на рослых вороных конях, грозно возвышающиеся над толпой очередных демонстрантов и невольно вызывающие в памяти старые советские фильмы, в которых казаки лихо хлещут нагайками смутьянов. Но в наши дни, когда у полиции есть другие средства и методы борьбы с массовыми беспорядками, они выглядят неким атавизмом, данью давнему убеждению, что конный полицейский одним своим видом наводит ужас на толпу. Впрочем, сами они, похоже, это мнение не разделяют.

 

– Никакой мы не атавизм! – убежденно сказал автору этих строк боец подразделения конной полиции Центрального округа Ноам Башари. – Мы и наши партнеры-лошади делаем работу, которую никто другой сделать не сможет, или без нас сделать ее было бы куда труднее. Вспомните недавнюю демонстрацию выходцев из Эфиопии у тель-авивского торгового центра «Азриэли». Когда демонстранты подожгли машину, необходимо было срочно потушить огонь, чтобы не довести до большей беды. Однако пожарники не могли прорваться к машине – все подходы к ней загораживала толпа. Причем демонстранты не то чтобы не хотели пропустить пожарную машину: одни не понимали, что происходит, другие не знали, чего от них вообще ждут. Попытки полицейского спецназа расчистить коридор для проезда оказались безуспешными, и тут в дело вступили мы. Двух всадников оказалось достаточно, чтобы толпа сама собой расступилась и пропустила пожарных.

Или возьмем недавний случай: очень пожилой больной человек ушел из дома, и мы в числе других были брошены на его поиски. Как выяснилось, он забрел в заболоченную местность. Для того чтобы добраться до него, надо было вызывать спасательную технику, что заняло бы несколько часов. А на лошади я добрался до него за минуты.

Как выясняется в ходе дальнейшей беседы, поиск пропавших детей и стариков – одна из важнейших составляющих работы конной полиции, особенно если речь идет о жителях сельской местности.

– Нас привлекают к поиску людей по ряду причин, – говорит координатор подразделения, старший сержант Дана Хазан. – Во-первых, мы действительно можем пройти в места, куда ни на машине, ни на мотоцикле, ни каким-либо другим способом не попадешь. Во-вторых, если вести поиск людей, скажем, на мотоцикле, то из-за рева мотора можно просто не услышать крика о помощи. А верховая поисковая операция проходит бесшумно, не говоря уже о том, что с лошади отлично просматриваются окрестности.

Что же касается нашей работы на демонстрациях, то ошибаются те, кто думает, что наша задача – разгонять толпу, лупасить дубинками по головам и т. д. Мы этого никогда не делаем! Предназначение конной полиции заключается в том, чтобы оказать сдерживающее и предупреждающее действие. При этом нам предписано всячески избегать прямого контакта с демонстрантами, хотя, конечно, бывает всякое. Кроме того, мы патрулируем на многих массовых мероприятиях. К примеру, обеспечиваем порядок в районе стадионов во время спортивных матчей – появление лошадей невольно организует толпу, помогает предотвратить давку.

Дана Хазан занялась верховой ездой еще подростком, сразу и безоговорочно влюбилась в лошадей, и это определило ее судьбу: в полиции она служит без малого 20 лет, по сути, со дня призыва. Внешне она - типичный жокей из романов Дика Фрэнсиса: невысокая, худенькая, никогда не скажешь, что за ее плечами столько лет службы, и перед вами мама двух школьниц.

– У нас здесь все выглядят младше своих лет, потому что, когда работаешь с лошадьми, стареешь медленнее. Может, у этих животных какая-то особая положительная энергетика, которая благотворно влияет на человека. Не случайно лошадей активно используют для работы с больными детьми, – говорит Дана. – Кстати, моя биография скорее исключение, чем правило. Мы все здесь – прежде всего полицейские. И набирают для службы в наше подразделение обычно из числа тех, кто уже успел пару лет отслужить в обычной полиции. Потому что научить верховой езде можно почти любого, а вот для работы в полиции подходит далеко не каждый, здесь нужно обладать определенными качествами, знаниями и опытом. Словом, сделать из жокея хорошего конного полицейского куда сложнее, чем из хорошего полицейского – конного. Разумеется, перед тем, как присоединиться к нашему отряду, новичок проходит специальный курс, на котором изучает в числе прочего психологию животных. Понятно, что наша служба подходит не всем, и часть курсантов отсеивается.

На вопрос о том, бывает ли, что лошадь выходит из повиновения всаднику и несется на толпу, возникали ли другие чрезвычайные ситуации, Дана отвечает, что на ее памяти такого не было и, она уверена, не будет.

– Не будет потому, что мы очень хорошо готовим наших бойцов и постоянно тренируемся, а наши лошади тщательно отобраны и прошли соответствующую подготовку. Все животные – знаменитой фризской породы, выведенной в Голландии не для скачек, а для осуществления различных работ на ферме. Обычно у них ровный спокойный характер, они очень покладисты и не пугливы. А ведь именно пугливость – та черта лошадей, которая обычно приводит к чрезвычайным ситуациям. Испугавшись, лошадь, что называется, теряет голову. Закупаются лошади для нашей конной полиции прямо в Голландии, куда для этого выезжает специальная делегация, в которую входят ветеринар, зоопсихолог и другие специалисты. Они тщательно проверяют здоровье каждой лошади, а также то, подходит ли она по своему норову для полицейской работы. Но у каждой лошади, как и у человека, свой характер, и иногда уже в Израиле выясняется, что то или иное животное попросту не может служить в полиции. Тогда его выставляют на аукцион. С аукциона же продаются и лошади, отслужившие свое и достигшие «пенсионного возраста».

Наша беседа проходит на базе конной полиции Центрального округа в Беэр-Яакове, куда это подразделение перебралось недавно. В просторной и очень ухоженной конюшне базы содержится около двух десятков лошадей из 70, находящихся «на вооружении» конной полиции страны (этого числа вполне достаточно).

Разумеется, трудно было удержаться от того, чтобы не погладить крепких вороных красавцев, словно сошедших со знаменитых зарисовок Рубенса и старых голландских мастеров. На вопрос о том, как они себя ведут, когда демонстранты начинают кидать камни, и бывало ли, что лошади получали травмы во время подавления массовых беспорядков, Ноам Башари отрицательно качает головой.

– Как вам уже объяснили, наши лошади натренированы на то, чтобы сохранять спокойствие в любой ситуации. Очень многое тут зависит от всадника, поскольку конь всегда очень тонко чувствует эмоциональное состояние наездника, любые перемены в его настроении. Ну, а мы спокойны всегда: что бы ни происходило, мы помним, что это всего лишь работа и нужно сделать ее как можно лучше. Что касается камней и других опасностей, то, во-первых, подобное случается крайне редко, а во-вторых, у нас и наших питомцев есть специальная амуниция, которая обеспечивает надежную защиту не только от камней.

– Кони – удивительно умные, очень чуткие существа с отличной памятью, каждый со своей индивидуальностью, общение с ними никогда не надоедает, – добавляет Дана Хазан. – Кроме того, они верные и преданные друзья. Обычно у каждого полицейского есть своя лошадь, за которой он ухаживает, и между ними складываются особые, личные отношения. Хотя натренированы они так, что в случае чего лошадь будет подчиняться любому из полицейских.

На прощание я еще раз подошел к одному из коней, чтобы провести ладонью по его холке и прижаться лицом к его доброй морде. Все же, видимо, существует некая метафизическая связь между людьми и этими удивительными животными, заставляющая нас тянуться друг к другу. Как там у Маяковского? «Все мы немножко лошади»…

 

Петр ЛЮКИМСОН