Ставки сделаны

До голосования 17 сентября еще остается несколько недель, однако в политической жизни страны в преддверии выборов происходит множество событий. Давайте попробуем разложить их по полочкам (точнее, по лагерям) и проанализировать.

 

Старый Барак в левом лагере

В левом лагере центральным игроком июля оказался Эхуд Барак. Появились сообщения о возможности тройственного союза созданного им движения «Исраэль демократит» с партиями «Авода» и МЕРЕЦ, и председатель «Аводы» Амир Перец встречался по этому поводу с лидером МЕРЕЦ Ницаном Горовицем. Встреча прошла в теплой обстановке, ее участники сошлись на том, что на узком электоральном пространстве, остающемся между «Кахоль-лаван» и «Объединенным арабским списком», трем партиям делать нечего, надо объединяться. Все упирается в фигуру Барака, амбиции которого необычайно велики, а электоральная ценность сомнительна. Все, чем он пока занимается, – оттягивает к себе голоса «Аводы» и МЕРЕЦ, ставя их на грань электорального барьера. В то же время тройственный союз, по опросам, не приносит ни одного дополнительного мандата, более того – способен оттолкнуть от нового блока арабских избирателей МЕРЕЦ, не простивших Бараку событий октября 2000 г.

В связи с этим ряд обозревателей, поддерживающих «левых», заявили, что Барак не способствует победе левого лагеря, скорее наоборот, и призвали экс-премьера сойти с дистанции. Тот, разумеется, и не подумал это сделать. Напротив, созвал пресс-конференцию, на которой пообещал в течение двух лет, во-первых, дать Израилю конституцию, а во-вторых, четко обозначить и добиться международного признания его внешних границ.

Следует отдать должное верности «солдата № 1» своим принципам: то же самое он обещал в 1999 г., когда впервые баллотировался на пост премьера. Отвечая на вопросы журналистов, Барак отверг обвинения в том, что был самым неудачным премьером за всю историю страны и его политика привела к вспышке террора. Он не стал объяснять, за что получил 2,1 млн шекелей от Фонда Векснера (см. «ЕП», 2018, № 9), – по словам экс-премьера, тайну сию может разгласить только сам фонд. При этом признал, что является компаньоном по бизнесу Эпштейна, арестованного 6 июля 2019 г. в США по обвинению в торговле несовершеннолетними, и как раз сейчас взвешивает возможность отказаться от этого партнерства (заявление было сделано до того, как Эпштейн покончил с собой в тюремной камере. – Ред.). Затем Барак рассказал, что с Эпштейном его познакомил покойный Шимон Перес, представив как очень достойного человека.

Очередной виток скандала вокруг связей Барака и миллиардера – любителя нимфеток начался после того, как в прессе появился сделанный возле дома Эпштейна в Нью-Йорке снимок мужчины с лицом, полузакрытым шарфом, подозрительно похожего на Барака. Причем, как сообщили газеты, в тот день в доме Эпштейна была очередная вечеринка с «девочками». Барак заявил, что это клевета, и пригрозил подать в суд.

Одновременно он продолжил публиковать предвыборные юмористические ролики против Нетаньяху, а тот продолжил ему отвечать. В одном из таких роликов Барак с друзьями идет в тель-авивскую фалафельную и заявляет, что хочет кое-чему научить премьера. «Смотри, Биби! – говорит он. – Вот это – кошелек, так он выглядит. Это – наличные деньги, так они выглядят. А это – моя кредитная карточка. Смотри: я плачу за ужин с друзьями, оставляю чаевые официанту, прошу квитанцию – и это совсем не больно…» Завершается ролик утверждением, что пришло время, чтобы страну возглавил человек со своим кошельком в кармане. Во время съемки Барак так близко махал кредиткой перед камерой, что ее данные попали в Интернет. Появились язвительные замечания о том, что если Барак не смог сохранить в тайне даже номер своей кредитки, как же он сможет беречь государственные тайны?

Нетаньяху, как полагают политические аналитики, сосредоточился на ответах Бараку не случайно: премьер рассчитывает, что его давний политический противник не пройдет электоральный барьер, и надеется с его помощью отнять пару мандатов у левого лагеря. Премьеру крайне важно, чтобы эта фигура оставалась на доске политических шахмат до конца нынешней партии.

Еще одним потрясением для левого лагеря стало сообщение Шели Ехимович об уходе из политики. С 1995 г. она была яростным противником Нетаньяху. Сначала в качестве одного из ведущих журналистов, а с 2006 г. – перейдя в политику и став депутатом от «Аводы». В 2011 г. Ехимович возглавила эту партию, одержав на праймериз победу над Амиром Перецем.

На выборах 2013 г. «Авода» получила 15 мандатов, но Ехимович не смогла перебороть себя, отказалась войти в правительство с Нетаньяху, Лапидом и Беннетом, и это, по мнению многих, стало ее роковой ошибкой. В 2015 г. Ехимович была вынуждена передать бразды правления партией Ицхаку Герцогу. Политическая карьера Ехимович, безусловно, успешна: за 13 лет она дважды была председателем оппозиции, возглавляла две комиссии, провела 69 законов. Чем теперь станет заниматься, она пока не знает. Все понимают, что уход Ехимович из политики связан с утратой ею веры в возможность возрождения «Аводы». Уход таких знаковых фигур – всегда проявление симптома, ничего хорошего не сулящего той силе, которую они покидают.

Еще одним разочарованием для сторонников левоцентристского лагеря стало интервью лидера «Кахоль-лаван» Бени Ганца. И дело даже не в том, что в нем присутствовали в основном те же лозунги, но не было блеска, с каким он произносил их во время первого появления на публике. Когда Ганца спросили, как он собирается решать экономические проблемы страны, тот откровенно растерялся. Стало окончательно ясно, что экономика – не самая сильная сторона этого кандидата в премьеры.

 

Бой за «русскую» улицу

В правом лагере царит еще большая неразбериха. Все его лидеры говорят о необходимости единства, но им и не пахнет. Блок между партиями «Зеут» и «Новые правые» не создан, так как против этого высказалась Айелет Шакед. Одновременно она начала переговоры с лидером отколовшейся от «Объединения правых сил» партии «Оцма иегудит» Итамаром Бен-Гвиром, что стало для многих полной неожиданностью.

Биньямин Нетаньяху тем временем пытается реализовать в правом лагере ту же линию, которой придерживается в отношении левого. С той лишь разницей, что если на левой половине поля старается увеличить количество игроков, то на правой, наоборот, уменьшить, чтобы консолидировать голоса. С этой целью он предложил лидеру «Новых правых» Нафтали Беннету пост посла Израиля в ООН – и престижно, и одним путающимся под ногами политиком меньше.

И все же чем дальше, тем яснее становится выбранное премьером направление главного удара в ходе этой предвыборной кампании. В «Ликуде» убеждены, что исход выборов, как и в 1992 и 1999 гг., определят голоса выходцев из СССР-СНГ, и на этот раз не собираются проигрывать. Правда, главный соперник в борьбе за эти голоса – Авигдор Либерман – чувствует себя на «русской» улице на своем поле. Это ощущение у него и пытаются отнять. Именно с этой целью «Ликуд» начал собирать под свое крыло видных активистов НДИ, которые в силу тех или иных причин либо сменили личную преданность Либерману на столь же сильную личную неприязнь, либо решили покинуть партию в знак несогласия с избранной ею резкой антиклерикальной линией. Нетаньяху провел встречи с экс-министром Софой Ландвер и экс-депутатом Робертом Илатовым. По утверждениям информированных источников, первой пообещал пост посла Израиля в России, а второму предложил стать советником предвыборного штаба «Ликуда» (Илатов это предложение принял).

Прошло всего несколько дней, и премьер встретился с 25 бывшими активистами НДИ, решившими поддержать «Ликуд». В ходе встречи он напомнил, что, возглавив правительство, назначил на должность гендиректора «Ликуда» выходца из бывшего СССР Авигдора Либермана, а затем министрами в его правительствах были Натан Щаранский, Юлий Эдельштейн, Зеэв Элькин. «Это – не совпадение, а реализация общенациональных устремлений: благодаря партии „Ликуд“ я хочу продвинуть интересы русскоязычных граждан», – подчеркнул Нетаньяху. И обозначил второй столп предвыборной тактики: русскоязычному избирателю попытаются объяснить, что все эти годы премьер доверял решать проблемы алии из бывшего СССР Либерману, но тот, увы, не оправдал доверие. «Проблемы русскоязычного сектора не были решены, Авигдор Либерман лишь повторял лозунги. Я должен признаться: в этом есть моя вина. Но мы учли произошедшее и будем действовать. Для Либермана слова – это только слова. Я обещаю принимать конкретные меры в сфере социального жилья, пенсий и т. д. Мы собирались перечислить деньги для выплаты пенсий, „Ликуд“ принял на себя соответствующее обязательство, но все сорвалось из-за Либермана, развалившего коалицию», – заявил Нетаньяху.

Нет сомнений в том, что в ближайшее время атаки на НДИ продолжатся и Либерману придется на них отвечать. Ну а пока «Ликуд» готовит прорыв на главном направлении и накапливает силы, собирая вокруг себя представителей русскоязычной общины. Именно поэтому с такой помпой было объявлено о вступлении в ряды «Ликуда» известного спорт­смена Алекса Авербуха. В общем, впереди нас, похоже, ждет захватывающая партия Нетаньяху – Либерман, результат которой и определит исход выборов и дальнейшую политическую карьеру гроссмейстеров.

 

Политкадриль

Между тем Айелет Шакед вернулась в партию «Новые правые» после того, как Нафтали Беннет согласился уступить ей место во главе списка, и немедленно начала переговоры о создании единого блока с «Объединением правых сил», для чего встретилась с его лидером равом Рафи Перецем, предъявив ему ультиматум: альянс состоится, если она возглавит список, а остальные места будут чередоваться (пригласил Переца на приватную беседу и заинтересованный в подобном объединении Нетаньяху). Судя по опросам, такой блок может рассчитывать на 10–12 мандатов.

Речь Шакед на пресс-конференции, посвященной ее возвращению в партию «Новые правые», произвела на многих сильное впечатление, хотя говорила она о том, что хорошо известно: о продолжающемся засилье сторонников левой идеологии во всех ветвях власти, хотя в обществе они уже давно составляют меньшинство. Изменить ситуацию, по мнению Шакед, можно лишь с помощью объединения всех партий, стоящих правее «Ликуда». Правда, политические обозреватели отмечают, что, во-первых, о полном единстве речь не идет (за бортом общего списка «Объединения правых сил» и «Новых правых» оказались партии «Зеут» и «Оцма иегудит», так что потеря голосов избирателей правого лагеря неизбежна), а во-вторых, этот союз практически ничего не меняет в расстановке сил, создавая лишь отток мандатов «Ликуда» к его союзникам или наоборот.

Впрочем, то же самое можно сказать и о перетасовках в левом лагере. Правда, решение лидера «Аводы» Амира Переца образовать блок с Орли Леви-Абукасис и ее партией «Гешер» стало для многих неожиданностью: предполагалось, что она присоединится к «Кахоль-лаван». Пойдя на такой шаг, Перец закрыл путь к созданию блока «Авода» – МЕРЕЦ. Мало того, он заявил, что не исключает возможности вхождения в правительство «Ликуда», даже если его будет возглавлять Нетаньяху, – при условии, что дело премьера не будет передано в суд. Это заявление вызвало взрыв возмущения в МЕРЕЦ, да и внутри самой «Аводы». Тем временем опросы показали, что блок «Авода» – «Гешер» может набрать лишь 5 мандатов.

Лидер МЕРЕЦ Ницан Горовиц в создавшейся ситуации стал взвешивать возможность создания блока с «Исраэль демократит» Эхуда Барака. Его смущало то, что, во-первых, для традиционного избирателя МЕРЕЦ Барак едва ли не правый радикал, а во-вторых, его репутацию сильно подмочили вскрывшиеся связи с Джеффри Эпштейном.

На фоне тайных переговоров Горовица с Бараком депутат от МЕРЕЦ Исауи Фаридж потребовал от последнего извиниться перед арабской общиной за события октября 2000 г., когда в ходе подавления вспыхнувших беспорядков погибли 12 израильских арабов. Барак благоразумно поспешил с извинениями, заявив, что как премьер-министр нес ответственность за те события и что совершенно ненормально, когда армия и полиция открывают огонь по гражданам своего государства. При этом он явно забыл, что эти граждане, по сути, решили устроить восстание внутри государства в поддержку начавшейся Второй интифады, рассчитывали парализовать страну, отрезав от нее северные районы и Галилею, и угрожали жизням и полицейских, и мирных граждан.

Как и следовало ожидать, даже таких извинений оказалось недостаточно. Депутаты от партии ХАДАШ заявили, что сожаления Барака – не что иное, как политическое лицемерие, а если он искренен, то пусть потребует суда над всеми, кто виновен в гибели 12 израильских арабов, включая себя самого, и суд этот должен вынести самый жесткий приговор.

На фоне этих предвыборных стычек, согласно опросам, произошло усиление партии Либермана, который активно ездит по стране и выступает со все новыми обвинениями в адрес Нетаньяху. Он вновь повторил свою байку о том, что, став министром обороны, хотел ликвидировать лидера ХАМАСа Исмаила Ханию, но премьер-министр ему не дал.

 

Списочным составом

Переговоры между лидерами партий МЕРЕЦ и «Демократический Израиль» Ницаном Горовицем и Эхудом Бараком завершились образованием блока «Демократический лагерь», куда перебежала из «Аводы» Став Шафир. Причем Барак заявил, что ради отстранения от власти Нетаньяху готов занять даже 10-е место. Совсем как в фильме «Мимино»: «Такую личную неприязнь испытываю к потерпевшему, что даже кушать не могу!»

Не останавливаясь на достигнутом, Барак хотел было создать единый список левого лагеря, укрепив его популярными именами вроде Ципи Ливни. Но та, видимо, поняла, что оказаться в одной упряжке с МЕРЕЦ, после того как начала партийную карьеру в «Ликуде», – перебор, и отказалась. Не нашла поддержки эта идея и у Амира Переца, к которому «солдат № 1» обратился с «последним призывом» объединиться.

Зато прийти к соглашению баллотироваться в составе единого списка удалось арабским партиям. Возрожденный «Объединенный список арабских партий» возглавил все тот же Айман Удэ (ХАДАШ). Это позволит израильским арабам рассчитывать на 11–13 мест в Кнессете.

Внимание сторонников правого лагеря было приковано к переговорам между «Новыми правыми» и «Объединением правых сил». Как уже говорилось, единства добиться не удалось, так что партии «Зеут» и «Оцма иегудит» пойдут на выборы отдельно. В «Ликуде», разумеется, пристально наблюдали за происходящим на правом фланге и даже пытались скорректировать ход переговоров, но основные усилия все же сосредоточили на борьбе за голоса русскоязычных избирателей. В рамках этой борьбы здание штаба «Ликуда» в Тель-Авиве украсил огромный плакат, на котором Нетаньяху запечатлен рядом с Путиным (который почему-то на плакате оказался выше его ростом). Потом выяснилось, что это лишь один из серии плакатов, на которых премьер запечатлен рядом с Дональдом Трампом и другими мировыми лидерами, и все это сопровождается лозунгом «Нетаньяху. Это другая лига».

А в Интернете появились интервью активистов «Ликуда», в том числе бывших деятелей НДИ. Они утверждали, что Нетаньяху был согласен выполнить все условия этой партии, касающиеся повышения пособий, строительства социального жилья и других проблем выходцев из СССР-СНГ, но Либерман отверг эти предложения, так как изначально не желал вступать в коалицию с Нетаньяху. Еще одним ходом, призванным привлечь «русские» голоса к «Ликуду», стало включение на 35-е место в партийном списке Тали Плосков (состоявшей в НДИ, а затем перекочевавшей в «Кулану»).

 

Ключ от коалиции – у Либермана

Партия НДИ, как и все остальные, огласила предвыборный список, в котором не оказалось неожиданностей. Представляя список, Либерман заявил, что, во-первых, порекомендует президенту поручить формирование правительства тому, кто согласится на создание правительства национального единства на основе «Ликуда», НДИ и «Кахоль-лаван» без религиозных партий. Он также отметил, что, помимо портфелей министров обороны и абсорбции, НДИ потребует посты руководителей МВД и Минздрава.

В целом рекламная кампания НДИ развивается в первоначальном русле – в борьбе против «государства Галахи», «мессианских экстремистов» в вязаных кипах и т. д. Но случаются и накладки. Так, НДИ распространила видеоролик, в котором запечатлена группа ультраортодоксов и повторяется мантра о том, что в армии они не служат. Ролик попался на глаза женщине, узнавшей в нем своего деда – известного раввина и педагога Элишу Леви. Но рав Леви служил в армии, участвовал в Шестидневной войн­­е, и все его сыновья и внуки прошли службу в рядах ЦАХАЛа, а дочери и внучки – альтернативную службу. Женщина пригрозила подачей иска. В НДИ поспешили снять ролик с показа и заявить, что все претензии следует адресовать его создателю.

Между тем 1 августа истек срок подачи предвыборных списков, и теперь точно известно, что на выборах в Кнессет 22-го созыва будут баллотироваться четыре правых списка («Объединенные правые» во главе с Айелет Шакед, «Зеут» во главе с Моше Фейглиным, «Оцма иегудит» во главе с Итамаром Бен Гвиром и партия «Ноам»), три левых списка («Авода» – «Гешер» во главе с Амиром Перецем, «Демократический лагерь» во главе с Горовицем и Эхудом Бараком и «Объединенный арабский список»), а также левоцентристский блок «Кахоль-лаван» и ряд мелких партий.

Всего в парламентских выборах будут участвовать 32 списка. В апреле их было 47, но в нынешнем списке есть и новые неожиданные названия. Например, партия КАМА, созданная четырьмя женщинами, носящими одну фамилию – Амбаш. Эти женщины – не родственницы, а сожительницы основателя полигамной мессианской секты Даниэля Амбаша, который был арестован в 2011 г., а двумя годами позже приговорен к 26 годам лишения свободы за сексуальное насилие и содержание женщин и несовершеннолетних в рабских условиях. Четыре женщины, считающие себя женами Амбаша и проживающие совместно, в 2018 г. обратились в Управление тюрем с требованием разрешить им продолжительное свидание с «мужем». Они не скрывали, что хотят иметь от него детей. Ходатайство было отклонено, и «жены» сектанта решили бороться за свои права в Кнессете. Они требуют прекратить вмешательство государства в частную жизнь граждан, установить независимый контроль над деятельностью госучреждений, ввести суд присяжных и ограничить полномочия социальных работников.

Опросы, проведенные уже после истечения срока подачи заявок на участие в выборах, показали, что новые союзы и перестановки внутри партий не меняют соотношения сил между двумя противостоящими лагерями. Ключ от будущей коалиции в любом случае находится у Либермана, которому опросы сулят пока 10–11 мандатов. Но что будет, если ключ снова не подойдет к замку?

Между тем, как обратил внимание израильский журналист Александр Непомнящий, в стране случилась сенсация, которую мало кто заметил. В эфире одной из передач, транслируемых на канале «Армейского радио», руководитель партии НДИ сделал заявление, которое должно было всколыхнуть общественное мнение его избирателей и, вероятно, всколыхнуло бы, если бы интервью, как и сама передача, было на русском, а не на иврите.

В ответ на вопрос, порекомендует ли он президенту в качестве главы правительства Бени Ганца, если тот выступит за «правительство национального единства», Либерман ответил: «Да, однозначно!» Требование Либерманом создания «правительства национального единства», разумеется, не новость, но он впервые лично озвучил свою готовность поддержать правительство во главе с Лапидом и Ганцем, то есть, другими словами, лишить правый лагерь не только возможности создания коалиции без левых, но и поста главы правительства.

На первый взгляд, подобная позиция того, кто многие годы утверждал, что он и его партия являются правыми, может показаться неожиданной, однако именно это уже случилось в мае, когда страна, в большинстве поддержавшая на выборах правый блок, внезапно оказалась без правого правительства.

Была ли майская позиция Либермана продиктована внезапно возникшей идиосинкразией к ультроортодоксальным партиям, с которыми он до этого не раз создавал политические блоки, или же виной тому его давняя личная неприязнь к лидеру «Ликуда» – бескомпромиссное решение лидера НДИ привело к невозможности создания, казалось бы, очевидной коалиции правых и правоцентристских партий.

Стоит напомнить, что на повестке дня правой коалиции, которая должна была сложиться тогда, стояли три главные задачи.

Во-первых, расширение израильского суверенитета в Иудеи и Самарии, то есть укрепление израильских позиций в стратегических районах страны на фоне заинтересованности большинства арабских стран получить поддержку Израиля в противостоянии Ирану и беспрецедентной поддержки американской администрации.

Во-вторых, судебная реформа – возвращение баланса между ветвями государственной власти, позволяющего Кнессету проводить квалифицированным большинством и на ограниченное время законы даже вопреки несогласию Верховного суда.

В-третьих, дальнейшая либерализация экономики, позволяющая снижать дороговизну жизни в стране.

Однако, отказавшись входить в коалицию вместе с ультраортодоксами, Либерман торпедировал как создание правительства, так и решение этих задач. Ультимативно заявляя о стремлении добиться так называемого «правительства национального единства», он, по сути, декларирует заведомый отказ от продвижения этих задач в будущем правительстве. Станет ли заниматься их решением коалиция, в которой в лице истеблишмента партии «Кахоль-лаван» находятся сторонники нового «размежевания» и противники самого присутствия евреев в Иудее и Самарии? Будут ли это делать адепты радикальной политики нынешнего Верховного суда и активисты социалистических подходов в экономике? Ответ очевиден.

Иными словами, Либерман, требуя создания «коалиции без харедим», на деле добивается снятия с национальной повестки дня всех важнейших задач, на которые нацелена правая коалиция. Честно сообщив, что он предпочтет Ганца (если тот поддержит «правительство национального единства»), Либерман окончательно подтвердил опасения в том, что правая повестка дня больше не является для него определяющей.

 

Петр ЛЮКИМСОН