Два мира – два Кашмира

Недавнее обострение конфликта между Индией и Пакистаном заставило мир вновь вспомнить о противостоянии двух ядерных держав, в котором незримо присутствует и третья – Китай. 14 февраля в индийском штате Джамму и Кашмир террорист-смертник на автомобиле, начиненном взрывчаткой, врезался в автобус, перевозивший полицейских. Погибли 44 человека. Ответственность взяла на себя исламистская организация «Армия Мохаммеда». Через несколько дней в Индии был ликвидирован организатор атаки и еще двое боевиков. А 26 февраля индийские ВВС нанесли удар по базам трех террористических организаций, две из которых находятся на пакистанской стороне спорного штата Джамму и Кашмир, третья – в Пакистане. Пакистан не остался в долгу: на следующий день его авиация и артиллерия ударили по индийским военным объектам. Высокопоставленные политики обеих стран заявляют о том, что стороны не заинтересованы в эскалации, но, памятуя историю (см. ниже), этим заявлениям трудно верить.

Для евреев индо-пакистанский конфликт имеет любопытный аспект. «Всякий раз, когда в мое радиошоу звонят слушатели, оспаривающие законность существования Израиля, я спрашиваю у них, обращались ли они когда-нибудь на радиошоу, чтобы удостовериться в легитимности какой-то другой страны, – рассказывает популярный американский консервативный журналист Деннис Прейгер. – В частности, я спрашиваю, сомневались ли они в легитимности Пакистана? Ответ, конечно, всегда „нет“. Ни один абонент даже не понял, почему я упомянул Пакистан. Для этого есть две причины. Во-первых, из более чем 200 стран мира легитимность одного лишь Израиля оспаривается. Даже простое упоминание любой другой страны кажется абоненту странным. Во-вторых, почти никто за пределами Индии и Пакистана ничего не знает об основании Пакистана. Всего за несколько месяцев до того, как в 1947 г. ООН приняла предложение разделить Палестину на еврейское и арабское государства, Индия была разделена на мусульманское (Пакистан) и индуистское (Индия) государства.

В обоих случаях декларация о независимости государств привела к насилию. Как только в мае 1948 г. было объявлено о воссоздании Государства Израиль, на него напали шесть арабских армий. Раздел Индии также привел к страшному насилию между мусульманами и индусами. Согласно итоговому докладу согласительной комиссии ООН от 28 декабря 1949 г., в результате Войны за независимость Израиля 726 тыс. арабов стали беженцами, примерно такое же количество еврейских беженцев – около 700 тыс. – были изгнаны из арабских стран, где они жили многие поколения. Кроме того, около 10 тыс. арабов были убиты в боях, развернувшихся после арабского вторжения в Израиль.

По данным Управления Верховного комиссара ООН по делам беженцев, создание Пакистана привело к тому, что 14 млн человек стали беженцами: индусы бежали из Пакистана, а мусульмане – из Индии (если предположить, что количество беженцев из Индии и Пакистана было примерно одинаковым, можно считать, что в этой ситуации мусульманских беженцев было в 10 раз больше, чем арабских беженцев после Войны за независимость Израиля). И войн­­а на Ближнем Востоке была начата арабскими странами: если бы не их неприятие создания Израиля и его существования в каких-либо границах, а также не вторжение арабов, не было бы и арабских беженцев. А что касается смертей, то, по самым высоким оценкам, арабских смертей во время войн­­ы 1948 г. было 10 тыс., а число погибших в результате создания Пакистана составляло около 1 млн. Кроме того, по данным индийского правительства, были изнасилованы по крайней мере 86 тыс. женщин. Число женщин, изнасилованных во время создания Израиля, близко к нулю. Мне удалось найти информацию лишь о 12 случаях.

Учитывая значительно большее число беженцев и смертей, вызванных разделом Индии и созданием Пакистана, почему никто и никогда не сомневался в легитимности создания Пакистана? Этот вопрос особенно актуален, если учесть, что до этого государства Пакистан никогда не существовало. Более того, его создание стало возможным исключительно из-за мусульманского вторжения. В 711 г. мусульмане вторглись в Индию (на территорию, ныне известную как Пакистан) и за время своего тысячелетнего господства над ней уничтожили около 60 млн индусов. С другой стороны, современный Израиль – это третье еврейское государство в географическом районе, известном как Палестина. Первое было разрушено в 586 г. до н. э., второе – в 70 г. И никогда в Палестине не существовало нееврейского суверенного государства.

Почему же легитимность Израиля оспаривается, в то время как легитимность Пакистана не вызывает сомнений? Ответ очевиден: Израиль – это единственное еврейское государство в мире. Поэтому, хотя имеется 49 стран с мусульманским большинством и 22 арабских государства, большая часть мира ставит под вопрос или откровенно отвергает право на существование единственного еврейского государства размером с Нью-Джерси. Если вы член Пресвитерианской церкви, направьте эти факты лидерам своей церкви, проголосовавшим за бойкот Израиля. Если вы студент, изучающий Ближний Восток или любые другие гуманитарные науки, и у вашего профессора антиизраильская позиция, спросите у него, почему Пакистан законен, а Израиль – нет. У него не будет хорошего ответа. Их неприятие Израиля основывается не на моральных соображениях».

Недавно специалист по вопросам обороны и национальной безопасности США профессор Роберт Фарли назвал пять регионов и государств, ситуация в которых может привести к третьей мировой войн­­е. Разумеется, не обошлось без Ближнего Востока. Упоминались также КНДР, Тайвань, Украина, Турция. Но почему-то не был назван продолжающийся вот уже более 70 лет на севере полуострова Индостан конфликт вокруг Кашмира. В связи с чем автору вспомнились события более чем полувековой давности…

Кашмир – яблоко раздора

Тогда Ташкент оказался – без преувеличения – в центре внимания всей планеты. Здесь с 4 по 10 января 1966 г. по инициативе Совбеза ООН и при посредничестве СССР президент Пакистана и премьер-министр Индии провели переговоры и подписали Ташкентскую декларацию, которая подвела итоговую черту Второй индо-пакистанской войн­­ы.

Собственно, сражения не велись уже с 23 сентября 1965 г., после принятия Совбезом ООН соответствующей резолюции, но армии обеих стран в любой момент были готовы к эскалации конфликта. Тем более, что к тому времени противостояние уже не раз приводило к вооруженным столкновениям. Причиной раздора служил Кашмир – до сих пор считающаяся спорной область на северо-западе полуострова Индостан, исторически бывшее княжество в Гималаях. Рубежи Кашмира не закреп­лены официальными соглашениями, а сам регион со времен раздела Британской Индии остается яблоком раздора между занимающими его государствами, прежде всего Индией и Пакистаном (находящаяся под юрисдикцией Китая часть, примыкающая к Тибету, также является спорной территорией, что привело в 1962 г. к китайско-индийской пограничной войн­­е).

Индия и Пакистан неоднократно пытались разрешить эту территориальную проблему силой. В результате первого такого вооруженного конфликта в 1947 г., уже после получения обоими государствами независимости, территория княжества оказалась поделенной: север остался за Пакистаном, юг – за Индией. Ни один из механизмов – двусторонние переговоры, посредничество Великобритании и Австралии в рамках Британского содружества наций, вмешательство ООН – не работал, как только вопрос касался Кашмира.

И тому были причины. Во время раздела Британской Индии в августе 1947 г. в княжестве Джамму и Кашмир правил махараджа Хари Сингх – индуист, хотя 77% его подданных были мусульманами. В нескольких районах вспыхнуло восстание против махараджи. 21 октября 1947 г. в княжество на помощь восставшим единоверцам-мусульманам вторглись из Пакистана сперва пуштунское ополчение, а потом и «пакистанские добровольцы». 24 октября на занятой ими территории было провозглашено создание суверенного образования Азад Кашмир и вхождение всего княжества в состав Пакистана. В ответ на это Хари Сингх заявил о присоединении Кашмира к Индии, обратившись к индийскому правительству за военной помощью. Индийские войска остановили пакистанцев недалеко от столицы Кашмира – города Сринагар. С 28 октября до 22 декабря шли переговоры между Индией и Пакистаном по проблеме принадлежности Кашмира. Стороны в принципе признали необходимость свободного волеизъявления населения бывшего княжества, но военные действия не были приостановлены, в них вскоре оказались задействованы регулярные воинские части Пакистана. Бои продолжались почти год. Эти события считаются Первой индо-пакистанской войн­­ой.

К 1 января 1949 г. боевые действия были прекращены, а в августе под контролем ООН была проведена линия прекращения огня, разделившая Кашмир на две части, одна из которых подконтрольна Индии, другая – Пакистану. Под пакистанский контроль попала почти половина княжества.

Несколько резолюций ООН призывали обе стороны к выводу войск и проведению плебисцита, но ни Индия, ни Пакистан не пожелали вывести свои части, заявляя об оккупации части Кашмира противоположной стороной. В 1956 г., после принятия закона о новом административном делении страны, Индия предоставила своим кашмирским территориям статус штата Джамму и Кашмир. Линия прекращения огня превратилась де-факто в государственную границу между Индией и Пакистаном, но близ нее постоянно возникали вооруженные конфликты. В 1965-м они переросли во Вторую индо-пакистанскую войн­­у.

Последняя подпись Шастри

Когда стало известно о месте и времени предстоящих переговоров между Индией и Пакистаном, в СССР начали готовиться к столь важному международному событию. Спешно завершили создание сети ретрансляторов, позволявших принимать телевизионные передачи из Москвы (до этого довольствовались местным телевидением) и вести прямые телерепортажи из столицы Узбекистана. Город приводили в порядок испытанным советским методом – субботниками, которые проводили во все дни недели…

И вот в Ташкент прибыли главные действующие лица встречи – президент и главнокомандующий вооруженными силами Пакистана Мухаммед Айюб Хан, премьер-министр Индии Лал Бахадур Шастри и председатель Совмина СССР Алексей Николаевич Косыгин. На правах хозяина их встречал первый секретарь ЦК Компартии Узбекистана Шараф Рашидович Рашидов.

В те дни ташкентцы не отрывались от экранов телевизоров, но информация о ходе переговоров была крайне скудной: в эфир шли дежурные сообщения, постоянно повторялись хроникальные кадры прибытия высоких гостей и их беглого ознакомления с городом.

Многие обсуждали внешность участников переговоров: на фоне рослого, упитанного, с военной выправкой Айюб Хана особо бросалась в глаза субтильность Шастри (его рост вместе с неизменной белой шапочкой не достигал и полутора метров). Хотя биография второго после Джавахарлала Неру премьер-министра Индии не оставляла сомнений в его мужестве: при британской администрации он провел в заключении девять лет за участие в движении ненасильственного сопротивления, возглавляемом Махатмой Ганди.

Поиск компромиссов между сторонами занял почти неделю, и 10 января было подписано соглашение о ликвидации последствий конфликта, вошедшее в историю как Ташкентская декларация 1966 г.

В ту пору я был далеким от политики старшеклассником, но нам на уроках объясняли важность происходивших в родном городе событий. А 10 января учащимся старших классов велели назавтра в шесть утра прийти в школу, чтобы в организованном порядке отправиться к трассе, ведущей в аэропорт, и изобразить восторженную толпу, провожающую участников столь удачных переговоров.

Пришли почти все, хотя ранний подъем дался нелегко. Погода стояла морозная. На месте нам раздали индийские флажки (пакистанские, видимо, не успели изготовить). Стоим на морозе час, второй… Тут по толпе пронесся слух, что ночью Шастри скончался. Вскоре сопровождавшие нас учителя подтвердили скорбную весть и сказали, что поступило указание – дожидаться гроба с телом почившего, но изображать уже не восторженную, а скорбящую толпу. И флажками не размахивать.

Ближе к полудню на большой скорости промчалось несколько «чаек» с участниками переговоров. Позже проехал военный джип с прицепом – артиллерийским орудием, на лафете которого был установлен крохотный гробик с телом Шастри. Затем нам объявили, что можно расходиться.

После увиденного домой не хотелось. Мой приятель Арон, отец которого работал в аэропорту, предложил посмотреть, как будут улетать самолеты с участниками переговоров. «Воздушные ворота» Ташкента оказались в тройном оцеплении из милиционеров и солдат, но Арон знал здесь все ходы и выходы, и нам удалось, обойдя два оцепления, проникнуть в здание аэровокзала. Третье оцепление оказалось посерьезнее: на подходах к летному полю плечом к плечу стояли курсанты военного училища. Так что нам пришлось довольствоваться наблюдением из-за их спин через большие окна, возле которых толпилось немало любопытствующих.

Обратил на себя внимание полный, невысокий, с густыми усами и длинными волосами мужчина средних лет со значком «Press» на лацкане пиджака. Он уверенно прошел сквозь оцепление, приговаривая: «Пресса, пресса». Много лет спустя я увидел знакомое лицо на телеэкране: это был ведущий передачи «Международная панорама» и будущий посол СССР и России в Израиле Александр Бовин…

Тем временем к выходу на летное поле подогнали самолет с надписью индийскими буквами. На площадку перед ним выехал джип с лафетом артиллерийского орудия. Военные сняли гроб с телом Шастри. Айюб Хан и Косыгин встали первыми в шеренгах, подставив плечи. Процессия под звуки оркестра медленно двинулась по направлению к самолету. Потом прямо на летное поле выехали «чайки», забрали Айюб Хана, Косыгина и Рашидова. Остальные пошли к стовшим неподалеку «Волгам». Самолет вырулил на взлетную полосу, и спустя полчаса мы увидели, как он поднимается в воздух. Арон, имевший склонность к черному юмору, задумчиво произнес: «Приехал в белой шапочке – уехал в белых тапочках». Не знаю, сам ли он придумал это двустишие или услышал от кого-то в толпе.

«Кормушка информушки»

Что же произошло накануне? По случаю подписания договора состоялся грандиозный банкет, а на следующее утро СМИ всего мира сообщили сенсационную информацию о том, что в Ташкенте на банкете по случаю завершения мирных переговоров между делегациями Индии и Пакистана отравлен Лал Бахадур Шастри, арестована группа подозреваемых из обслуживающего персонала. Эта «теория заговора» до сих пор упоминается в СМИ.

Советские газеты поместили сообщение ТАСС: «Президиум Верховного Совета СССР и Совет Министров СССР с глубоким прискорбием извещают о том, что 11 января 1966 г. в 1 час 30 минут в г. Ташкенте скоропостижно скончался выдающийся государственный деятель, премьер-министр Республики Индии Лал Бахадур Шастри».

Как показала экспертиза, Шастри умер своей смертью от четвертого инфаркта.

Лал Бахадур Шастри стал первым гражданином Индии, посмертно награжденным высшим орденом страны – «Бхарат Ратна». Его памяти посвящен мемориал в Дели, в его честь в 2005 г. назван аэропорт в городе Варанаси. Помнят о Шастри и в Ташкенте. Спустя десять лет после его кончины, в 1976 г., в центре узбекской столицы ему был установлен памятник. Помимо этого, в Ташкенте работает Индийский культурный центр им. Шастри, есть также школа его имени, где преподают язык хинди.

Каким же образом информация о кончине индийского премьер-министра столь оперативно попала в зарубежные СМИ? Существует несколько версий, одну из которых довелось услышать на лекции по курсу «Творческая лаборатория журналиста» во время учебы на журфаке Ташкентского госуниверситета.

Когда лектор, в прошлом работник крупных изданий, рассказывал нам, как следует освещать значимые внутренние и международные события, он особо подчеркнул необходимость организации того, что на профессиональном жаргоне называется «кормушка информушки». То есть ориентироваться не только на протоколы и официальные сообщения, но и на сведения, полученные от информаторов. Таковыми могут быть стенографистки, машинистки, обслуживающий персонал. Именно от них можно получить сведения, которые потом украсят корреспонденцию. Как завоевать их доверие? Прежде всего добрым словом (не исключающим, впрочем, и подарков, сугубо конфиденциально добавил наш наставник).

А в качестве примера рассказал о том, как информация о скоропостижной смерти Шастри стала достоянием мировой прессы. Аккредитованные на переговорах репортеры двух крупнейших конкурирующих американских телеграфных агентств (назовем их мистер А и мистер Б) ревниво следили за деятельностью друг друга. Только мистер А работал исключительно с официальными источниками, а более опытный мистер Б обзавелся сетью «кормушек информушек».

По завершении переговоров оба передали из пресс-центра в свои агентства сообщения о принятии Ташкентской декларации и с чувством выполненного долга отправились отдыхать в свои гостиничные номера. В два часа ночи мистера Б разбудил телефонный звонок. Взволнованный голос одной из «кормушек» сообщил невероятную весть: полчаса назад в правительственной резиденции скончался Шастри. Среди персонала, сообщил источник, сразу же распространился слух, что индийского премьера отравили на банкете, тем более что после кончины его тело обрело неестественный фиолетовый оттенок.

Мистер Б тут же ринулся в работавший круглосуточно пресс-центр и отстучал на телетайпе информацию с пометкой «Чрезвычайно срочно». Менее чем через час ему позвонили из США и сообщили, что сенсационную информацию запустили в эфир самые популярные теле- и радиоканалы, она попадает в утренние выпуски газет (разница во времени между Ташкентом и США составляет 10–13 часов).

А еще через пару часов телефон разбудил мистера А. Из-за океана звонил выпускающий редактор его информационного агентства. «Могу ли я поинтересоваться, чем вы занимаетесь?» – ледяным тоном осведомился он. «Вы хоть знаете, который тут час? Разумеется, сплю!» – взорвался мистер А. «Тогда продолжайте спать: вы уволены», – ответили на другом конце провода и положили трубку.

Уроки Ташкентской декларации

Эскалацию застарелого конфликта Ташкентская декларация сдерживала лишь пять лет: в 1971 г. произошла третья, самая крупная индо-пакистанская войн­­а. Индийские войска вмешались в гражданскую войн­­у в Восточном Пакистане, пришли на помощь восставшим против центрального правительства бенгальцам-мусульманам.

Любопытный эпизод произошел 3 декабря 1971 г., когда военно-воздушные силы Пакистана подвергли внезапной бомбардировке ряд индийских авиабаз. Пакистанцы не скрывали, что эта операция была спланирована под влиянием израильского авиаудара в первый день Шестидневной войн­­ы 1967 г., в результате которого ВВС арабских стран были практически выведены из строя. Но Пакистану не удалось повторить израильский успех, ущерб от налетов был минимальным. После полуночи Индира Ганди выступила с радиообращением к нации, в котором сообщила о начале войн­­ы. Она окончилась капитуляцией пакистанских войск, отторжением от Пакистана этой провинции и провозглашением там независимого государства Бангладеш.

Бои шли и в Кашмире, хотя там ни одной из сторон не удалось добиться решающего успеха. Летом 1972 г. в индийском городе Симла главы обоих государств подписали соглашение, закрепившее результат войн­­ы. Стороны обязались впредь разрешать все спорные вопросы мирным путем. В Кашмире была установлена линия контроля, почти совпавшая с линией прекращения огня 1949 г. Но стычки и конфликты между сторонами продолжаются и по сей день.

Вот и сейчас, как сказано выше, на севере полуострова Индостан назревает новый конфликт. Вице-президент Индии Венкая Найду заявил, что Исламабад должен вспомнить, чем закончилось столкновение в 1971 г., когда в ходе Третьей индо-пакистанской войн­­ы Пакистан потерпел поражение, а Бангладеш обрела независимость. СМИ сообщают: бывший министр обороны Индии и оппозиционер Мулаям Сингх Ядав заявил, что Китай использует Пакистан для нападения на страну и готовит для атаки на Индию пакистанские ядерные боеголовки.

New York Times пишет, что Индия думает над изменениями в интерпретации своей ядерной доктрины, которая запрещает применение ядерного оружия первыми. По данным газеты, новый подход может подразумевать нанесение превентивных ограниченных ядерных ударов по ядерному арсеналу Пакистана в целях самозащиты. Такие предположения, во-первых, могут подтолкнуть Пакистан к увеличению своих ядерных возможностей и запустить цепную реакцию ядерной гонки вооружений, а во-вторых, заставить любую эскалацию конфликта принять за повод для Индии нанести удар первой.

Индо-пакистанский конфликт – один из самых застарелых в современном мире. Он практически ровесник арабо-израильского, и в текстах о нем встречаются до боли знакомые термины: «спорные территории», «линия прекращения огня 1949 г.», «исламский террор» и др.

Но на этом сходство заканчивается. Для крошечного Израиля любая проигранная войн­­а чревата уничтожением, в то время как для Индии и Пакистана с их огромными территориями и колоссальным населением проблема Кашмира имеет скорее имиджевое значение. В ООН приняты сотни резолюций, осуждающих Израиль и призывающих его к сдержанности, в то время как по поводу индо-пакистанского противостояния вспоминают лишь во время обострений ситуации в этом регионе. Давно забыты принципы решения международного конфликта, заложенные в Ташкентской декларации 1966 г., а вот на пункты «ословского соглашения» 1993 г. ссылаются на каждом шагу, хотя уже давно понятно, что они не работают.

Та же судьба постигла и Ташкентскую декларацию 1966 г. Она осталась лишь строкой в истории, и вспоминают ее чаще всего в связи с кончиной премьер-министра Шастри.

Геннадий ПЛЕТИНСКИЙ