Переговорщик с Сатаной

…В октябре 2023 г. все израильские СМИ облетела история бабушки Рахель – жительницы Офакима Рахель Эдри, в дом которой вломились террористы. Пожилая женщина не растерялась, заговорила с ними по-арабски, накормила своим печеньем и так заболтала, что террористы решили ее не убивать, вступили в переговоры с полицией и вели их до тех пор, пока их не ликвидировала спецгруппа захвата. Но, думается, пришло время рассказать о том, как всё было на самом деле. А заодно и о главном герое этой истории – офицере полиции Аркадии Шустере, который в течение 18 часов вел переговоры с захватившими дом семьи Эдри террористами, удерживая их от расправы с заложниками.

Как и для многих, 7 октября 2023 г. для сотрудника оперативного отдела полиции округа Негев Аркадия Шустера началось с сообщения о ракетном обстреле из Газы. Точнее, с телефонного звонка офицера полиции Офакима, посланного наблюдать за соблюдением правопорядка на фестивале, проходившем возле кибуца Реим. Он сказал, что ракеты летят у него над головой, и спросил, что делать. Аркадий ответил, что надо немедленно остановить фестиваль и отдать всем участникам указание покинуть его территорию. Никаких полномочий для такого приказа у него не было, но сегодня он рад, что так поступил: сразу после этого распоряжения началась эвакуация. Другое дело, что едва участники фестиваля стали разъезжаться, как появились террористы. Но тогда Аркадий знать этого не мог.

На тот момент Аркадию было 42 года, 24 из них он отдал службе в полиции: сначала в МАГАВе, затем в спецподразделении ЯСАМ, потом – в подразделении МЕГАН (разведслужба на границе Негева). Ну и так далее, вплоть до последнего места службы со штабом в Беэр-Шеве, где он и живет сегодня с женой Зиной, тоже сотрудником полиции, и детьми.

Как и многие другие, Шустер поначалу не оценил всю серьезность ситуации, и осознание, что происходит нечто совершенно ужасное, стало к нему приходить только после того, как он увидел сообщения в группе ЯСАМа в WhatsApp, – хотя Шустер и оставил службу в этом подразделении, контакты с ребятами oн cохранил, и теперь они пригодились. Впрочем, нет, всей серьезности ситуации он даже тогда всё еще не понимал. Когда из Офакима пришло сообщение, что там ранен полицейский, он решил, что речь идет об инциденте со стрельбой на уголовной почве. Но так или иначе было ясно, что выходной придется прервать, и Аркадий направился в штаб полиции округа Негев, взял бронежилет, первое попавшееся под руку оружие, боеприпасы – и поехал в Офаким. Одновременно связался с подчиненными и сказал, чтобы они были в состоянии полной боевой готовности: похоже, кто-то решил испортить им выходной и праздник.

По-настоящему подлинные масштабы происходящего стали доходить до него, как только он въехал в Офаким и несколько раз попал под шквальный автоматный огонь. Поняв, что очень скоро машина превратится в смертельную ловушку, он бросил ее на дороге и пошел пешком на звуки выстрелов. Так он очутился на улице Тамар, возле дома семьи Эдри, в котором засели террористы, – на этот дом полицейским из окон указали местные жители. На тротуаре перед домом он увидел тела двух сотрудников полиции, которым уже ничем нельзя было помочь. Остальные находившиеся у дома блюстители порядка пребывали в полной растерянности. И тут Аркадий заметил на улице нескольких парней, с которыми был знаком по службе в спецподразделениях ЯСАМ и «Йоав». Они сохраняли полное самообладание, и Шустер принял на себя командование над ними как старший по званию. Он мгновенно определил задачу, которая была и так понятна: остановить этот «марш смерти». Сколько террористов засело в большом двухэтажном доме и просторном дворе, он на тот момент, разумеется, не представлял. И в этот момент к нему подошел старый знакомый, офицер полиции Авитар Эдри, и сказал: «Аркадий, это дом моих родителей. Думаю, они внутри. Надо ворваться в дом!»

•

Они под огнем проникли во двор дома, заняли относительно безопасную позицию и решили бросить в окно гранату. Но, подумав, что от взрыва могут пострадать хозяева дома, передумали. Как потом выяснилось, это было правильное решение. Оглядевшись, полицейские увидели, что двор залит кровью, повсюду валяются пустые рожки от автоматов. Подобрались к двери, но та была заперта, а вламываться через нее означало подставить себя под огонь. Поэтому Аркадий вместе с другими полицейскими подобрались к окну, бросили в него пару шоковых гранат и через него попали на первый этаж дома. Там было пусто. Ни души!

Один из полицейских стал ходить по комнате, громко спрашивая, есть ли кто в доме, затем просто говорил всё, что придет в голову, лишь бы привлечь к себе внимание. Наконец со стороны лестницы, ведущей на второй этаж, кто-то громко откликнулся по-арабски, а затем послышался тихий женский голос на иврите: «Будьте осторожны, здесь террористы…»

С этого момента стало окончательно ясно, что родители Авитара, Давид и Рахель, находятся наверху вместе с террористами, которые удерживают их в качестве заложников, и с ними придется вступить в переговоры. Так Аркадий оказался в ситуации, о которой, конечно, читал в учебниках истории, но с которой в последние два десятилетия израильские полицейские не сталкивались.

…Позже в интервью журналистам он скажет, что верит в Бога и в то, что, посылая человеку то или иное испытание, Он всегда готовит его к тому, чтобы тот мог его выдержать. Годом ранее майор Шустер как раз прошел специальные курсы переговорщиков. Курсы предназначались для тех, кто собирался сделать переговоры с преступниками или террористами своей основной профессией, но их не возбранялось прослушать и всем интересующимся сотрудникам полиции, среди которых оказался и Аркадий. Более того, он даже успел применить полученные на курсе знания на переговорах с несостоявшимся самоубийцей. Но только оказавшись внутри этого дома в Офакиме, он понял, зачем его свыше направили на этот курс.

В какой-то момент Шустер взглянул на экран мобильника: его подчиненные уже вступили в бой с террористами и ждали приказов. Быстренько отстучав указания, он громко объявил, что хочет говорить с теми, кто захватил заложников. И в это мгновение увидел, как с верха лестницы на него смотрит террорист. Тот сделал знак, что не собирается стрелять, и произнес два слова: «Ло балаган!» Вскоре стало понятно, что никто из террористов не знает иврита, за исключением двух-трех слов. Вспомнив прослушанные на курсе лекции, Аркадий сделал успокаивающее движение руками и заговорил спокойным, ровным тоном – так, чтобы находящийся против него боевик, даже не понимая ни слова, понял, что его приглашают к разговору.

– Меня зовут Алекс, – сказал Аркадий (переговорщикам запрещено называть свое настоящее имя). – Я здесь командую. И пока я здесь и ты готов со мной говорить, я обещаю, что вам ничего не сделают!

При этом он дал стоявшему рядом с ним полицейскому указание, что, если по нему откроют огонь, тот должен со спины оттянуть его за бронежилет в сторону, а остальным велел стать поодаль, не прикасаясь к оружию, но быть готовыми воспользоваться им в любое мгновение. Затем Шустер передал по телефону просьбу прислать к нему полицейского, который говорит по-арабски и мог бы сыграть роль переводчика (смешно было в этой ситуации просить, чтобы прислали переводчика-профессионала). Переводчик, кстати, появился довольно быстро и тут же приступил к работе.

– Мы с вами тут все взрослые люди, и вы должны понимать, что сами несете ответственность за свою судьбу, – произнес Аркадий намерено нейтральную фразу, хотя к тому времени уже понял, что эти люди-нелюди пришли сюда, чтобы умереть, понимают, что терять им нечего, и, видимо, очень неплохо подготовлены.

И тут один из террористов спустился с лестницы, одной рукой придерживая за горло Рахель Эдри, а другой – взрыватель гранаты с вытянутой чекой и показывая, что, если что пойдет не так, как ему хочется, он разожмет руку – и грянет взрыв. Одновременно Шустер заметил, что за спиной этого террориста на лестнице сидит другой и целится в него из автомата Калашникова.

– Послушай, – сказал Шустер. – Думаю, вы понимаете, что дом окружен со всех сторон. У вас нет шансов вый­ти отсюда живыми, если вы примените оружие. Но я предлагаю обсудить условия вашей сдачи в плен и обещаю, что они будут выполнены.

– Убирайтесь отсюда, иначе мы убьем заложников! – ответил на это террорист.

И это означало, что переговоры начались…

•

– Скажи, у тебя есть семья? – спросил Аркадий террориста, державшего перед собой Рахель в качестве живого щита.

– Ну есть! Какое это имеет значение? – ответил тот.

– То, что здесь происходит между нами, солдатами, – это одно. Но зачем вам два старика? Что вы от них хотите? – продолжил Аркадий.

– Я – шахид! Я пришел сюда умереть. Но умру я вместе с ними и с вами! – последовал ответ.

– А что, ислам учит убивать больных и стариков? – спросил Аркадий, и теперь в ответ послышалось что-то невнятное.

Потом Аркадий сказал, что Рахель, которую боевик держит за горло, кажется, вот-вот упадет в обморок и ей надо дать что-то поесть. Тогда террорист ногой придвинул к себе стол так, чтобы тот как бы отделил его от полицейских, и сказал, что Аркадий может пойти к холодильнику и принести что-нибудь съестное, только должен сделать это медленно и с поднятыми руками.

– Зачем мне поднимать руки? – ответил Шустер. – Ты же и так видишь, что у меня нет оружия. Ну хорошо, я буду идти медленно и так же медленно положу еду на стол. Да, и скажи своему товарищу, чтобы он перестал целиться в меня из автомата, это нервирует.

Условия были приняты, и Аркадий принес из холодильника бурекасы и какие-то сладости, после чего переговоры продолжились…

Затем он просто потерял счет времени, хотя основные события того дня прекрасно помнит. Помнит, как террористы привели сверху и Давида, и тот вел себя очень достойно. Помнит, как Рахель разрыдалась и стала умолять террористов отпустить их. Еще помнит, как почувствовал, что его оставляют силы, невыносимо захотелось чего-то сладкого. Тут террорист как раз попросил принести им кока-колу, и Шустер запросил у тех, кто находился снаружи (он совсем не шутил, когда говорил, что дом окружен), две бутылки колы: одну обычную и одну диетическую. Когда он протянул боевику диетическую, тот сказал, что хочет сладкую, но Аркадий ответил, что это для него. Позже террористы получили-таки сладкую колу, но в обмен еще на одну уступку.

Помнит он и то, как террорист запросил у него медикаменты для помощи раненному товарищу, и Шустер использовал этот момент для того, чтобы выведать, сколько на самом деле террористов находится в доме и в каком они состоянии.

Кстати, насчет того, что террористы наелись «печеньками бабушки Рахель» и расточали им комплименты, – сказка. Они на самом деле были голодны и потребовали, чтобы им принесли «настоящую еду». По просьбе Аркадия из соседнего дома им передали курицу с рисом. Но, прежде чем поесть, они потребовали, чтобы Аркадий попробовал это блюдо, – видимо, боялись, что оно отравлено.

…И всё же был, был момент, когда Аркадий едва не сорвался. Дело в том, что среди уступок, которыe он выторговал у террористов, было и право пользоваться мобильником – он мог говорить по нему и читать сообщения, так что следил за тем, что происходит в городе и за его пределами. Помнит он, как у него потемнело в глазах, когда он прочел, что два его старых боевых товарища, очень близкие друзья, майор Давидов и майор Бузукашвили, убиты в бою с террористами. Затем к нему дозвонился один из полицейских, вступивших в бой возле кибуца Реим, сказал, что получил пять пулевых ранений, и просит вытащить его отсюда. Аркадий передал его просьбу по назначению – большего он сделать не мог. Через какое-то время тот позвонил снова и совсем слабым голосом сказал, что никто пока не подошел… А потом от него поступил последний звонок: «Аркадий… прошу… позаботься о моей семье…» В это мгновение Шустеру захотелось отдать приказ расстрелять этих двух хамасовцев и покончить со всем в пару секунд. Но он вспомнил о своей ответственности за жизнь заложников и взял себя в руки.

…На определенном этапе террористы потребовали, чтобы им обеспечили коридор, по которому они смогут вместе с заложниками уехать в Газу. Понятно, что отвечать однозначным отказом было нельзя, это могло их вывести из себя. И Шустер перевел разговор на другую тему.

– Послушайте! – сказал он. – Вы уже выполнили свою миссию. В ваших глазах и глазах ваших товарищей вы герои. Но теперь вам совсем не обязательно умирать. Можно быть героями и остаться в живых.

Ну а дальше ему сообщили, что группа захвата готова к операции и считает, что медлить не стоит. Бойцы спецназа ворвались в дом, и террорист взорвал гранату, которую держал в руках. В результате взрыва несколько полицейских получили тяжелые ранения. Была ранена и собачка супругов Эдри. И в этот момент Аркадий Шустер впервые за 18 часов испугался: ему показалось, что раненная собачка его вот-вот укусит…

 

Петр ЛЮКИМСОН

По материалам «Макор ришон», «а-Швийи», сайта «Валла» и других израильских СМИ