С оглядкой на откровенных массовых убийц?

Даже после того, что произошло, «мирное» население сектора Газа не отказывается от верности нацистским идеалам и символам© LOUAI BESHARAAFP

За последние дни я написал много, но большую часть сразу же удалил. Как можно размышлять над тем, что видишь на фото и видео из Израиля и Газы, не крича от боли и не произнося диких угроз? Но и молчать тоже нельзя. Поэтому первое, что нужно сделать, – это то, что посоветовал миру Бен Шапиро: «Смотрите! Пусть эти кадры впечатаются в вашу сетчатку и останутся в вашем сознании».

Он упомянул об исторической дуге, «от Гитлера до ХАМАСа», и я вдруг понимаю, что гитлеровские приспешники, по крайней мере на первых порах, следили за тем, чтобы общественность не узнала об их действиях, чтобы не было свидетелей их промышленно организованных массовых убийств. Конечно, были слухи, были очевидцы, были выжившие, бежавшие из лагерей. Но шок, который испытали солдаты армий стран-союзниц при освобождении концлагерей, оказался неожиданным. Можно назвать то, что привело к попыткам гитлеровского государства действовать как можно более скрытно, отсутствием свободных СМИ, расчетом или слабым остатком стыда перед лицом собственного зверствa. К этому следует добавить, что из-за отсутствия опыта мир не мог представить себе, что цивилизованная европейская страна способна на такое зверство.

Совесть сегодняшних убийц из ХАМАСа, систематически расстреливающих мирный и беззащитный музыкальный фестиваль, женщин, детей и стариков, всё это не тяготит. ХАМАС догнал в жестокости своего идола из Браунау, чьи идеи, символы, цели и ритуалы он адаптировал, причем при всестороннем освещении мировыми СМИ. Израиль позаботится о том, чтобы последователи не превзошли предшественника.

Я не знаю, сколько времени я потратил на разбор аргументов фракции «но израильтяне тоже поступают плохо». Я устал от этого и, учитывая новый уровень жестокости, не хочу больше тратить время на попытки понять «другую сторону», потому что ее цель – не что иное, кaк уничтожение Израиля и всех, кто в нем. Каждого еврея, каждого христианина, каждого туриста, каждую идею. Я не обсуждаю право государства и народа на существование, потому что они существуют! Это не предмет торга, и любой разговор, начинающийся со священных клятв в том, что человек «уважает» это право, в действительности направлен совсем на другое.