СМИ предпочли «не заметить» проблему

Недавно Федеральным ведомством криминальной полиции (BKA) был опубликован отчет «Преступность в контексте иммиграции» за 2021 г., оставшийся практически незамеченным СМИ. Хорошей новостью является то, что число иммигрантов, подозреваемых в совершении правонарушений, снизилось по сравнению с предыдущим годом с 136 588 до 127 489 (-6,7%). Однако здесь следует иметь в виду значительное число незарегистрированных случаев, так как в статистику включены лишь раскрытые дела, в которых был установлен один или несколько подозреваемых.

Менее хорошая новость заключается в том, что это все еще 7,1% всех подозреваемых, в то время как доля соответствующей группы в общей численности населения составляет от 2,2 до 2,3% в зависимости от источника. Кстати, в этой области существует путаница в цифрах и терминах, поскольку, в то время как BKA говорит об «иммигрантах», политики предпочитают более благозвучный термин «лица, ищущие защиты». Цифры также разнятся: правительство заявляет, что в стране насчитывается около 1,84 млн человек, ищущих защиты, в то время как Федеральное статистическое ведомство сообщает о 1,93 млн.

Интересно отметить вопиющую диспропорцию между лицами, имеющими право на убежище в соответствии со ст. 16а Основного закона (43 684 чел.), и вышеупомянутым общим числом, которое в основном включает значительное число признанных беженцев и лиц, имеющих право на так называемую субсидиарную защиту. (Немцами в отчете считаются все лица, имеющие исключительно или также и германское гражданство. Например, по словам берлинского сенатора по внутренним делам Андреаса Гайзеля, три четверти членов иностранных преступных кланов в столице уже получили гражданство ФРГ. Это связано не только с практикуемой на протяжении ряда лет упрощенной натурализацией, но и с «красно-зеленой» реформой Закона о гражданстве, проведенной в 2000 г. С тех пор дети, родившиеся в ФРГ от двух иностранцев, получают германский паспорт с рождения, если один из родителей легально проживает в стране в течение восьми лет. Поскольку, например, в криминальных кланах матери редко совершают преступления и поэтому обычно имеют вид на жительство, их дети автоматически становятся гражданами Германии. – Ред.)

Непропорционально высокой является доля подозреваемых иммигрантов в таких областях, как преступления против жизни (12,8% всех подозреваемых), преступления против собственности и подлог (9,6%), кражи (9,1%), насилие (8,4%) и преступления сексуального характера (7,6%).

Что касается стран происхождения подозреваемых, то в 2021 г. имела место обычная картина: в то время как среди выходцев из стран с самой высокой иммиграцией (Сирия, Афганистан, Ирак) доля подозреваемых ниже доли иммигрантов, непропорционально высокое число подозреваемых зарегистрировано среди выходцев из стран Магриба (Алжир, Марокко, Тунис), а также других африканских стран (Сомали, Гамбия, Нигерия, Гвинея). Грузия также отрицательно выделяется в этом отношении. Тем не менее, хотя Бундестаг большинством голосов объявил Грузию и страны Магриба «безопасными странами происхождения», «зеленые» – крестные отцы и матери импортированных преступников – уже в десятый раз заблокировали соответствующее решение в Бундесрате.

В то время как по большинству позиций число преступлений, предположительно совершенных иммигрантами, несколько сократилось, значительный рост (на 20,8%, с 5719 до 6906) отмечен в области преступлений сексуального характера. Число зарегистрированных подозреваемых в этой области также увеличилось на 20% (с 5185 до 6224). Конкретная разбивка по характеру преступлений (например, изнасилований) в отчете отсутствует.

Что касается соотношения между преступниками и жертвами, то в 2021 г. вновь имела место уже, к сожалению, знакомая картина: граждане ФРГ гораздо чаще становятся жертвами насильственных преступлений, совершенных иммигрантами, чем наоборот. Цитата из отчета: «Среди общего числа 83 426 жертв преступлений, в которых подозреваются иммигранты, было 40 593 немца, что на 3,3% меньше, чем в предыдущем году (41 974). Таким образом, доля немецких жертв составила 48,7% (2020: 47,2%)». И наоборот, 11 107 иммигрантов стали жертвами преступлений, в которых подозревался как минимум один немец.

Драматична в этом отношении динамика статистики преступлений против жизни. Здесь жертвами стали 140 немцев (2020: 103), что соответствует росту на 35,9%. Из них 18 человек стали жертвами завершенного преступления (2020: 12). И наоборот, 42 иммигранта стали жертвами преступлений, в которых был замешан как минимум один немец (2020: 46). Из них три человека стали жертвами завершенного преступления (2020: 6).

В случае преступлений сексуального характера 2496 немцев стали жертвами деяния, в котором подозревался хотя бы один иммигрант (2020: 2543). И наоборот, 120 иммигрантов стали жертвами соответствующего преступления, в котором подозревался как минимум один немец. Это соответствует соотношению 20,8:1!

Тот факт, что распространяемое СМИ с 2015 г. утверждение «Беженцы не более преступны, чем немцы» можно отнести к области пропагандистских сказок, сегодня уже вряд ли оспаривается. Более чем тревожным, однако, является тот факт, что, несмотря на известные проблемные очаги (определенные страны происхождения, преступные группы), германские политики практически ничего не делают для защиты собственных граждан от преступности иммигрантов. Это касается как фактически отсутствующей с 2015 г. охраны национальных границ, так и классификации безопасных стран происхождения и депортации преступников. За это платят законопослушные граждане, как немцы, так и иммигранты, которые из года в год становятся жертвами насильственных преступлений, совершенных иммигрантами.

 

Франк В. ХАУБОЛЬД

 

P. S. Важно также отметить, что многие СМИ и политики стараются скрыть происхождение преступников. Часто в сообщении можно прочитать о подозреваемом в совершении преступления жителе Дортмунда, Вены и т. д. Кроме того, если у преступника есть германский паспорт, СМИ охотно сообщают о «немце», не упоминая его имени и происхождения. О том, насколько обманчива подобная информация, свидетельствует лишь один пример. В конце прошлого года фракция AfD в ландтаге Северного Рейна – Вестфалии подала запрос относительно преступности в районах железнодорожных вокзалов федеральной земли.

Ответ на запрос выявил не только подробную разбивку правонарушений по железнодорожным станциям, но и по национальности. По сравнению с гражданами других стран, лица с германским гражданством всегда являются самой большой группой подозреваемых. Однако картина несколько конкретизируется, если изучить список фамилий этих подозреваемых немцев. Например, в списке подозреваемых в совершении правонарушений на вокзале Эссена в 2021 г. среди немцев превалируют «типично немецкие» имена от Абдаллы до Зубаира. В списках для Кёльна, Дюссельдорфа или Дуйсбурга и т. д. «классические немецкие имена» от Анвара до Зумржи встречаются несравнимо чаще, чем куда более экзотические типа Курт или Фриц.

Преступник? Можешь повторять!

Как указано выше, количество совершенных иммигрантами изнасилований растет, что, однако, не сильно заботит германскую юстицию. Недавно в Нойштрелице афганский насильник был приговорен к двум годам условно и, таким образом, снова вышел на свободу. Преступник, которому самому было всего 16 лет, полгода назад изнасиловал в парке 11-летнюю девочку, с которой познакомится днем ранее.

Преступник прибыл в Германию из Афганистана с волной беженцев. В то время его возраст и происхождение не могли быть точно установлены из-за отсутствия документов и сделанных им противоречивых заявлений. Ныне его реальный возраст должно было подтвердить экспертное заключение суда.

Приговор вызвал широкое возмущение и непонимание: в конце концов, изнасилование является серьезным сексуальным преступлением и наказывается как минимум двумя годами лишения свободы. Но это уже далеко не первый случай, когда преступник, совершивший изнасилование, отделался условным сроком. Адвокат Буркхард Бенекен сказал газете Bild: «Учитывая возрастную структуру, такой мягкий приговор не является необычным». Далее в статье говорится: «И действительно, 23-летний Ходай Р., который бежал из Афганистана, в прошлом году также был приговорен к двум условным срокам. В сентябре 2018 г. он с двумя соучастниками изнасиловал 11-летнюю девочку. Что еще более мерзко: всего за месяц до начала судебного процесса, в феврале 2020 г., он приставал к спящей 13-летней девочке».

Неужели судьи, выносящие такие приговоры, не понимают, какой сигнал они подают? Как подобная снисходительность может повлиять на других молодых людей из культур, где насилие в отношении женщин не является даже тривиальным преступлением? В их мозгу остается: если ты изнасилуешь ребенка в Германии, тебя не посадят в тюрьму. Где грань между снисходительностью суда и подстрекательством к повторным преступлениям? И как повлияет на жертву и ее родственников то, что преступник находится на свободе?

Такие приговоры резко контрастируют с ростом числа изнасилований в Германии, особенно групповых. Только в 2020 г. BKA зарегистрировало 704 уголовных дела по факту группового изнасилования, да и в предыдущие годы таких инцидентов было примерно столько же (710 в 2019 г. и 659 – в 2018 г.), к тому же наверняка имеется множество незарегистрированных случаев.

База данных BKA свидетельствует о том, что каждый второй подозреваемый в этих делах не имел германского гражданства, а многие были выходцами из исламских стран. Афганцы непропорционально часто представлены среди преступников: в 2018 г. на их долю приходилось 6% подозреваемых, хотя они составляли всего 0,3% общего числа жителей ФРГ. Число изнасилований в целом также постоянно росло в течение последних четырех лет: если в 2015 г. было зарегистрировано 8,6 случаев изнасилования или сексуального насилия на 100 тыс. жителей, то в 2021 г. – почти 12.