Будем помнить об этих ужасах

Расстрелы рижских евреев на оккупированной нацистами территории Латвии происходили около Риги 30 ноября и 8 декабря 1941 г. В Румбульском лесу aйнзацгруппой «А» с помощью местных коллаборационистов из команды Арайса и латышских националистов было убито около 25 тыс. евреев из Рижского гетто и 1000 евреев, привезенных накануне поездом из Германии. Чтобы закопать их трупы в лесу, около 300 советских военнопленных вырыли шесть огромных ям, в которых потом остались и сами, так как тоже были убиты. При казни был применен способ, который нацисты называли «упаковкой сардин»: евреев заставляли раздеваться и ложиться в яму лицом вниз на уже убитых, после чего их расстреливали в затылок.

После этого расстрела в рижской газете «Тевия» выступил журналист Янис Мартинсонс со статьей «Борьба против жидовства», отметив: «Наконец пришло время, когда почти все нации Европы научились распознавать своего общего врага – жида. И для нас, латышей, пришел этот миг…»

Об этой трагедии мы беседуем с заведующим архивом НПЦ «Холокост» Леонидом Тёрушкиным.

 

– Леонид, как началась оккупация Риги? Что происходило после этого?

– В 1935 г. в Риге насчитывалось 43 672 еврея (11,34% населения). Около 5000 местных евреев и часть беженцев советские власти депортировали из Латвии в июне 1941 г. Эвакуироваться в советский тыл успели более 10 тыс. рижских евреев. Часть мужчин были призваны в Красную армию или ушли в ее ряды добровольцами. На момент начала германской оккупации в городе оставалось свыше 33 тыс. евреев. Германские войска полностью заняли Ригу 1 июля 1941 г. Их вступление в город сопровождалось массированной антисемитской пропагандой по радио, а также выпуском на латышском языке ежедневной газеты «Отечество».

Массовые репрессии против евреев начались 2 июля 1941 г. Их координировал командир действовавшей в Риге aйнзацкоманды-2 штурмбаннфюрер СС Х. Барт. В этот день комендант Риги издал распоряжение о том, что «жидам впредь запрещается стоять в очередях. Они могут делать покупки только в тех магазинах, где нет очередей». Было объявлено о конфискации еврейской частной и общественной собственности, запрете для евреев пользоваться общественным транспортом, введении трудовой повинности. Евреям было запрещено покупать некоторые товары. Со 2 июля их стали арестовывать ночью и доставлять в префектуру. Сначала хватали только мужчин, затем и женщин. У приводимых в префектуру евреев отбирали часы, украшения и драгоценности. Впоследствии аресты производила вспомогательная полиция, и местом заключения людей стала рижская Центральная тюрьма, куда с первых дней оккупации привозили арестованных евреев-мужчин. К середине июля число арестованных достигло 2400. Аресты сочетались с принудительными работами, жесткостью, насилием.

– Как развивались события далее?

– 4 июля чинами из команды Арайса и вспомогательной полицией были сожжены несколько рижских еврейских культовых строений вместе с согнанными в них евреями. Такая судьба постигла ряд синагог и молелен при кладбищах. При сожжении синагог евреев заставляли надругаться над свитками Торы. Пытавшихся сопротивляться или выпрыгнуть из охваченных огнем зданий коллаборационисты убивали дубинками. В июле-сентябре 1941 г. в Бикерниекском лесу около Риги уничтожили около 4000 евреев, а также около 1000 граждан других национальностей.

Далее нацисты решили, что из экономических соображений необходимо на время прекратить массовые убийства. Большинство ремесленников были евреями, а в ряде профессий (стекольщики, жестянщики, водопроводчики, печники, сапожники, заготовщики) они полностью доминировали. Немедленная их замена «арийской» рабочей силой не представлялась возможной. Евреи работали на уборке развалин, на железнодорожном вокзале, занимались ремонтом зданий и пр. Потом нацисты объявили всеобщую регистрацию, когда евреям в паспорт ставился продолговатый штамп с надписью «жид», а также выдавалась особая регистрационная карточка. Ее необходимо было хранить и предъявлять при проверке. Вскоре к желтой шестиконечной звезде на груди слева у евреев добавилась звезда и на спине. Евреям запретили менять место жительства без разрешения гебитскомиссара, пользоваться тротуарами, транспортом и публичными местами, предусмотренными для отдыха, посещать учреждения культуры и школы, владеть автомобилями и радиоприемниками, осуществлять убой скота по еврейскому ритуалу, трудиться адвокатами, нотариусами, заниматься банковскими, ломбардными и меновыми операциями, быть представителями, агентами и посредниками, торговать недвижимым имуществом, заниматься любыми ремеслами, связанными с передвижением. Врачи и дантисты из числа евреев могли лечить только евреев, аптекарям и ветеринарам практика запрещалась.

– Известно, что у заключенных в гетто отбирались вещи.

– Согласно приказу рейхскомиссара Остланда Г. Лозе, все движимое и недвижимое имущество евреев подлежало конфискации (за исключением «домашней утвари, служащей скудным жизненным потребностям», наличных денег, активов в банках и сберегательных кассах, ценных бумаг общей стоимостью до 100 рейхсмарок). Состоявшие в смешанных браках с нееврейками мужчины-евреи в любом случае подлежали уничтожению, а не желавшие с ними разводиться нееврейские жены могли разделить их участь. Однако еврейские жены «арийских» мужей могли сохранить себе жизнь при условии, если мужья не откажутся от них и не захотят развестись, и при согласии на стерилизацию (эта операция проводилась во многих клиниках Риги). Это избавляло их от необходимости переселяться в гетто, позволяло покинуть его и легально жить с семьей. Было также предусмотрено ускоренное расторжение смешанных браков евреев с «арийцами».

В гетто разрешалось иметь только некоторые личные вещи, один стул на человека, одну кровать на двоих, один стол и один платяной шкаф на семью. На основании распоряжения префекта рижской полиции юденрат выдавал переселенцам специальные ордера на вселение в гетто с указанием даты. Переселение в гетто создавало у его обитателей иллюзию некоторой безопасности – в противоположность жизни вне гетто в условиях постоянной угрозы со стороны крайне враждебного окружения.

– Что входило в обязанности юденрата Рижского гетто?

– Юденрат разместился в здании еврейской школы. Он должен был обеспечить узников жильем, продовольствием по скудным нормам, медикаментами, выделять узников для принудительных работ. Почти все члены юденрата погибли позднее вместе с остальными узниками. В гетто была образована еврейская полиция под руководством М. Розенталя. В ней было около 80 вооруженных резиновыми дубинками молодых мужчин, задачей которых было заботиться о порядке в гетто. Единственная больница, принимавшая евреев, находилась в пределах гетто: после разгрома отрядом эсэсовцев и местных полицаев еврейской больницы «Бикур-Холим», которая оказалась вне черты гетто, весь ее персонал и больные «неарийцы» были переведены в помещение еврейской гинекологической клиники «Линат-Гацедек». Оказанием медицинской помощи узникам гетто руководил выдающийся врач-хирург и ученый-медик профессор В. М. Минц, впоследствии погибший в концлагере Бухенвальд. Некоторым врачам разрешили работать вне гетто. С помощью старшего рабочей колонны ССП (сборный санитарный пункт), бывшего студента-медика Б. Крамера, было организовано хищение медикаментов для нужд гетто из немецкого санитарного учреждения.

Также рядом находились богадельня – приют для старых и немощных людей, магазины, которые продавали товары евреям по мизерным нормам при предъявлении талонов. Все заработанные евреями деньги оставались в руках нацистов. По утрам из евреев формировались рабочие колонны, которые в сопровождении охранников шли к местам работы. В 7 часов утра надзиратели уводили эти колонны и приводили их обратно в 18 часов. За такую колонну нес ответственность специально назначенный еврей – старший рабочей колонны. Узники трудились только за продуктовый паек. При этом ни двухрядная ограда из колючей проволоки, ни запрет для остального населения контактировать с евреями не спасали наших собратьев от ночных банд грабителей.

– Ужасно…

– В Риге имелось два гетто – «большое» и «малое». «Большое» гетто просуществовало всего чуть более месяца. Пока одних погнали на расстрелы, другие евреи, оставшиеся в гетто, были разделены. Годных для работы переместили в «малое» гетто. По возвращении работающих мужчин также разделили. Всего в «малое» гетто было заключено около 4400 мужчин из «большого» гетто. Женщин на работу пока не посылали, а 29 ноября 1941 г. был вывешен плакат, сообщавший, что тем из них, у кого есть навыки швеи, следует зарегистрироваться в юденрате. Записались около 300 женщин, и в дальнейшем их поместили в «женское» гетто. Создание рабочего лагеря – «малого» гетто – позволило избежать смерти в румбульских акциях 5000 рижских евреев, главным образом – мужчинам в возрасте 16–60 лет. Впоследствии в «малом» гетто образовались свои общинные структуры: лазарет, технический отдел, еврейская полиция, баня и т. д. Был назначен староста «малого» гетто, там велась религиозная жизнь.

29 ноября обергруппенфюрер Ф.  Эккельн, руководитель СС и полиции в Остланде и на севере России, созвал собрание офицеров, на котором информировал их о предстоящей ликвидации гетто. Перед приказом о транспортировке евреев в Румбулу полицаям была предоставлена возможность приобрести «жидовские вещи». В охране колонн, направлявшихся в Румбулу 30 ноября и 8 декабря, участвовали примерно треть рижских полицаев (около 500). К осуществлению акции были привлечены все подразделения немецкой полиции и палачи из латышей. Всего около 1700 человек. Многие евреи отказывались выходить из своих жилищ, а старые и больные просто не могли этого сделать. Поэтому первые случаи насилия и убийства евреев произошли в домах и у входов в подъезды, а затем на улицах. Тех, кто мог идти самостоятельно, на расстрел выводили колоннами, с интервалом примерно в полчаса. Каждую колонну охраняли около 50 полицаев с карабинами. Больных, калек и стариков везли в автобусах и грузовых машинах. Некоторые узники отказывались идти, уже находясь в пути. Охрана подгоняла их окриками, пинками, ударами и выстрелами. Расстреливать было приказано не только пытавшихся бежать, но и тех, кто отделился от колонны, чтобы передохнуть на обочине. Среди них было много женщин с детьми и старых людей. Более сильные и здоровые старались поддержать своих изможденных соплеменников, падавших вдоль обочин. Их подбирали и бросали на следовавшие за колоннами телеги, запряженные лошадьми. На дороге, по обочинам и в канавах валялись брошенные вещи. Последняя колонна была отправлена из гетто около 12 часов дня. Опустевшие жилища еще раз обыскали. Найденных 20 прикованных к постели больных убили на улице рядом с больницей.

– Что было дальше, уже понятно…

– Первыми в Румбуле еще утром 30 ноября были казнены евреи Рейха. Их подводили к ямам, заставляли снять одежду. Тех, кто медлил, полицейские подгоняли прикладами и пинками. Жертвы сходили в яму по наклонному земляному спуску. Обессилевших соплеменников мужчины заносили в яму и укладывали на свежие трупы. Одиночными выстрелами в затылок евреев убивали с расстояния примерно 2 м. Маленьких детей бросали в ямы живыми. Расстрелы Эккельн поручил произвести своим телохранителям. Ямы охраняли полицейские, которым было приказано убивать на месте всех выживших. Евреи из «малого» гетто на следующий день собрали трупы около 800 убитых из «большого» гетто и перевезли их на находившееся в черте гетто Старое еврейское кладбище. После массовых убийств члены команды Арайса все еще рыскали по опустевшим квартирам «большого» гетто в поисках оставленных евреями сколько-нибудь ценных вещей (в частности, их интересовала меховая одежда).

Обнаруженных там случайно уцелевших детей Г. Цукурс (бывший «знаменитый» летчик) убивал, ударяя головой об лед. В тот день ряд узников гетто, несколько врачей, покончили с собой. Евреи из Рейха, прибывшие в Рижское гетто два месяца спустя, еще находили трупы в подвалах и на чердаках. После последней акции в «большом» гетто, когда проверяли опустевшие дома, там оставалось около 100 мужчин, женщин и детей, которым удалось спрятаться и чудом спастись.

8 декабря, в день второй акции, вспомогательный персонал больницы гетто получил приказ подготовить больных к эвакуации. К больнице были поданы грузовые автомашины, предназначенные для вывоза на расстрел больных и персонала. В гетто стали распространяться ложные слухи о том, что евреи, уведенные 30 ноября, живы и находятся в каком-то концлагере. 8 декабря евреи вели себя более спокойно, ибо думали, что зверства, которые они наблюдали на улицах гетто в день первой акции, больше не могут повториться. Количество убитых внутри «малого» гетто составляло около 300 человек.

Один из свидетелей вспоминает: «На расстрел гоняли женщин с детьми, детей было очень много, у иных матерей было 2–3 ребенка. Много детей шли в колоннах под усиленной охраной полиции. Примерно к концу декабря 1941 г. утром, около 8 часов, немецкие фашисты гнали на истребление три большие партии детей школьного возраста. В каждой партии было не менее 200 детей. Дети страшно плакали, звали своих матерей, вопили о помощи. Все они были истреблены в Румбульском лесу. Детей не стреляли, а убивали ударами автоматов и рукоятками пистолетов по голове и сваливали прямо в яму. Когда закапывали в могилу, то еще не все были мертвы, и колыхалась земля от тел закопанных детей, женщин, стариков».

В этом кровавом месиве также погиб крупнейший еврейский историк С. М. Дубнов, продолжавший работать и в гетто. Число расстрелянных в Румбуле в ходе двух акций оценивается примерно в 27 800 человек (включая евреев из Германии, привезенных в ночь на 30 ноября 1941 г., и около 300 советских военнопленных, использовавшихся на «земляных работах»). Испачканная кровью и простреленная одежда погибших евреев была тщательно отсортирована и вместе с мебелью из гетто распродана немцам и местным жителям.

С 1 декабря в Ригу начали привозить евреев из Германии и Австрии. Многих из них члены команды Арайса убили в Бикерниекском лесу. Остальные погибли от голода и болезней, либо от непосильного труда на строительстве Саласпилсского концлагеря. Уцелевших разместили в концлагере Юнгфернгоф. Вещи вновь прибывших евреев были конфискованы «в пользу Великой Германии». Часть их забирало местное нацистское начальство и отправляло своим семьям в Германию, а часть раздавалась в качестве подачек местным коллаборационистам.

– Расскажите про медицинские эксперименты над обитателями Рижского гетто.

– В 1942 г. евреи из Рижского гетто стали использоваться для медицинских экспериментов в Институте медицинской зоологии, который был создан нацистами. Институт занимался проблемой борьбы с сыпным тифом, и узники гетто служили донорами для подкормки вшей в его лабораториях. Число узников гетто постоянно уменьшалось из-за карательных акций. Медицинские эксперименты над узниками проводились также в Институте гигиены.

– Пытались ли заключенные как-то бороться с палачами, как в некоторых иных гетто?

– В Рижском гетто существовала подпольная организация, постоянно предпринимались попытки побегов. После ликвидации «большого» гетто, с весны 1942 г., подпольщики стали проносить в «малое» гетто оружие в разобранном виде и прятать его – в дровах, в ящиках для пищевых продуктов. Подпольная группа готовилась оказать вооруженное сопротивление в случае ликвидации гетто. На территории «малого» гетто тайно рыли бункеры и потайные ходы во внешний мир. В одном из подвалов, рядом с кузницей, был устроен тир, где учились стрелять. Группа Сопротивления гетто установила связь с советским офицером – евреем Б. Писмановым, выходцем из Украины, который бежал из лагеря военнопленных и скрывался. Подпольщики гетто были связаны с еврейской полицией. Планировался побег узников, однако об этом стало известно нацистам. 28 октября 1942 г. 10 вооруженных узников совершили побег на грузовике. Они планировали прорваться на Псковщину, к партизанам. В течение полутора часов группа вела неравный бой с засадой, устроенной на шоссе немецкой полицией безопасности. В результате семь еврейских беглецов были схвачены и двое убиты. Один из бывших узников скрылся, добрался до гетто, где умер от ран. В качестве кары за побег в Бикерниекском лесу были убиты несколько сотен заложников, а в гетто – расстреляны 34 еврейских полицейских и более 50 пожилых узников.

В 1944 г. в Латвии еще были живы по крайней мере 12 тыс. латвийских евреев и евреев из Рейха. Прорыв советских войск вынудил нацистов эвакуировать заключенных концлагерей из Латвии в Рейх. Заключенные содержались и гибли в концлагерях Бухенвальд, Заксенхаузен, Аушвиц, Треблинка, Дахау, Равенсбрюк, Штуттгоф, Терезиенштадт.

– Скольким рижским евреям удалось уцелеть после Холокоста?

– Когда 13 октября 1944 г. в Ригу вошла Красная армия, в живых в городе оставались менее 200 евреев, совершивших побег и спасенных местными жителями-неевреями. Из 285 рижских евреев, которых пытались спасти, выжили около 240 человек. Более 50 (беспрецедентный случай в Латвии) евреев спасли от уничтожения Жанис Липке и его супруга.

– Поймали ли в итоге убийц евреев в Латвии?

– Подавляющее большинство убийц рижских евреев в конце вой­ны бежали на Запад. Советскими партизанами в Псковской области был убит нацист В. Шталеккер (командир айнзацгруппы А в 1941 г.). Эккельн был публично повешен в Риге 3 февраля 1946 г. по приговору суда. Г. Цукурс, бежавший в Бразилию, в 1965 г. был выслежен и схвачен сотрудниками израильской разведки в Монтевидео, однако ввиду невозможности доставить его в Израиль для суда над ним он был уничтожен на месте; по другой версии – убит бывшим узником Рижского гетто. В. Арайса, арестованного в Германии в 1975-м, суд в 1979 г. приговорил к пожизненному заключению (умер в 1988 г.). В разные годы в Германии перед судом представали и другие германские полицейские и военнослужащие.

– Существует ли сегодня в этих местах какой-либо мемориал?

– Да, и не один. В 1967 г. на месте концлагеря Саласпилс был открыт первый мемориал. В 1993 г. на месте Большой хоральной синагоги Риги, где были сожжены заживо около 400 евреев, также открыли памятник. В 1960 г. Старое еврейское кладбище, где похоронены евреи, убитые 30 ноября 1941 г. на улицах гетто, было снесено, и на его месте был разбит парк. В 1994 г. здесь был установлен памятный камень. В 2006 г. в Риге установили памятные знаки на месте сожженной синагоги и возвели памятник Праведникам народов мира. В 2001 г. в Бикерниекском лесу с помощью Германского народного союза по уходу за военными кладбищами открыт мемориал памяти евреев. В 2003 г. в Румбуле установили мемориал в память о евреях, расстрелянных здесь в ноябре и декабре 1941 г.

 

Беседовала Яна ЛЮБАРСКАЯ

«Как реликвию держу в кармане желтую звезду»

Из 6-го сборника НПЦ «Холокост» «Сохрани мои письма»

Григорий Давидович Рудин родился в 1906 г. в Могилевской губернии (ныне Витебская обл., Республика Беларусь). Учился в хедере, затем в семилетней школе и Ленинградском техникуме печати. До июля 1941 г. работал секретарем-выпускающим в различных изданиях, а также выпускающим газеты «Ленинградская правда». Участник Советско-финляндской вой­ны. В июле 1941 г. вступил в Ленинградское народное ополчение. Окончил курсы лейтенантов в блокадном Ленинграде. Служил командиром взвода связи, сотрудником редакций фронтовых газет, начальником типографии 67-й армии на Ленинградском, 1-м Прибалтийском, 2-м Прибалтийском фронтах. Вой­ну закончил в звании лейтенанта. Награжден орденом Красной Звезды и медалью «За оборону Ленинграда». После вой­ны работал выпускающим газеты «Ленинградская правда».

Письма Г. Д. Рудина адресованы его жене Софии Израилевне Рудиной и сыну Михаилу (род. в 1938 г.). В июле 1941 г. они эвакуировались в г. Кунгур Молотовской обл. (ныне Пермский край). Там С. И. Рудина работала заведующей лабораторией Кунгурского аптекоуправления. В августе 1944 г. вернулась с сыном в Ленинград. Письма Григория и Софии Рудиных, фотографии и личные документы переданы их сыном, живущим в Нью-Йорке.

 

15 октября 1944 г. Окраины Риги

Третий день не покидает меня видение кошмарной картины – тела невинных советских людей, злодейски умерщвленных немецкими извергами в лесу вблизи города. И вот здесь, в уютной комнатке на втором этаже, не могу отвязаться от этого вида. 13 трупов, из них три – с желтыми шестиконечными звездами, с надписями по латыни и по-еврейски – «еврей», во рву, наполненном сожженными телами (об этом говорят кости, пепел и т. п.), изуродованные, а потом расстрелянные, зовут к мщению. Сердце пылает ненавистью к немцу. Временами трудно верится, что человеческая рука могла подняться на эту седую голову старухи, на всех других. Нет, не люди, а изверги, душегубы способны на такие поступки. Мне очень тяжело писать об этом и вообще… Но я хочу, чтобы вы знали еще раз о том, кто такие немцы, кто наш враг – враг всего человечества. Наш долг, наша святая обязанность убивать каждого немца, иначе он нас убьет. Сейчас живу в городе. Сколько здесь дней пробуду – не знаю. Непривычно видеть толпы гражданских людей – мужчин, женщин, детей. И сидеть в доме, за столом. Да еще в мягком кресле – тем более. Пишите мне, я постараюсь быть аккуратней в ответах. Теплый привет Клюзнерам, Маше и другим приятелям. Целую вас. Григорий.

 

[не ранее 5 апреля 1945 г.]

Погода у нас установилась сухая, ночью – небольшие заморозки, очень, кстати, подсыхает. Читала ли ты в «Правде» за 5.04.1945 сообщение Чрезвычайной [государственной] комиссии о преступлениях немцев в Латвии? Вкратце о них я писал еще в октябре. В этом самом лагере Саласпилс мне довелось побывать, как и в Румбульском лесу, где мы наткнулись на свежие могилы с трупами. Как реликвию держу в кармане желтую звезду, снятую с убитой, старенькой, как моя мать, женщины. Ведь я из Харькова получил письмо о судьбе близких родственников, не успевших эвакуироваться. Их судьба так же печальна, как многих рижан. Будем помнить об этих ужасах. Г. Рудин.