История одного краха

В Берлине уже уволились 700 учителей, сообщила газета Tagesspiegel, отметив: «Новая волна увольнений в берлинских школах усугубляет нехватку кадров». Но даже это, похоже, лишь верхушка айсберга в столице. Уже некоторое время здесь ощущается нехватка квалифицированных учителей, и школам приходится заполнять образовавшиеся пробелы помощниками учителей.

Газета поговорила со Свеном Циммершидом, сопредседателем Берлинской ассоциации руководителей средних школ. По его словам, есть даже школы, «которые больше не могут найти ни одного учителя с настоящим педагогическим образованием». Газета выяснила, что из 33 тыс. учителей в Берлине число «пришедших со стороны», которые не могут предъявить диплом учителя, составляет около 7000. (Согласно последним данным Управления образования, на нынешний учебный год в Берлине необходимо было набрать на постоянную работу 2440 учителей. Приняты 2886, но среди них лишь 1526 имеют диплом учителя и прошли полную педагогическую подготовку. Причем, чем менее привлекательна школа, тем сложнее набрать для нее полностью подготовленный преподавательский состав. – Ред.)

Но что же делает Берлин столь непривлекательным для учителей? Одну причину называет газета Die Zeit: Берлин – единственная федеральная земля, где учителей больше не наделяют статусом чиновников. Соответствующее решение было принято в 2004 г. Учителя и директора школ сообщают о растущей напряженности в педагогических коллективах, поскольку неравное обращение приводит к тому, что все больше учителей мигрируют в другие федеральные земли. (Тем не менее профсоюз работников образования и науки выступает против возобновления наделения учителей чиновничьим статусом. По мнению председателя его берлинского отделения Тома Эрдмана, это только создаст новое неравенство. Ведь не каждый учитель может снова стать чиновником: существует возрастной ценз, согласно которому до выхода на пенсию необходимо отработать еще как минимум 20 лет. Определенные заболевания также могут помешать возведению в ранг чиновника. Да и в берлинской правящей коалиции мнения разделились: в то время как СДПГ выступает за возвращение учителям чиновничьего статуса, «зеленые» и Левая партия против этого. – Ред.) Несколько ассоциаций директоров школ Берлина еще до каникул забили тревогу в связи с нехваткой учителей и потребовали возврата к системе учителей-чиновников. На совместной пресс-конференции ассоциаций директоров школ председатель Ассоциации директоров школ Берлина Астрид-Сабине Буссе еще в июне заявила: «Самыми важными игроками были и остаются учителя. Они так же дефицитны, как золотая пыль. И с каждым годом их становится все меньше».

В Берлине постоянно растет количество учеников (по данным Управления, в этом году по сравнению с прошлым оно увеличилось примерно на 10 тыс. человек. – Ред.). В то же время многие учителя уходят на пенсию. Как утверждается, особенно сильно пострадает обучение школьников по таким предметам, как естественные науки, информатика и математика. Это, прежде всего, те предметы, которые внесли значительный вклад в успех германской экономики.

Директор одной из начальных школ в районе Нойкельн признался корреспонденту радиостанции: «Качество преподавания страдает». Но насколько это падение пугающе, учитывая уже имеющиеся массовые сокращения объема преподавания из-за «коронных» мер? Грозит ли нам потеря целого поколения детей?

И это мы даже не дошли до второй, гораздо более важной причины нехватки учителей. Возможно, существуют и другие факторы, о которых цитируемые здесь газеты и общественно-правовые медиа предпочли бы не сообщать в связи с волной увольнений учителей? Все та же газета Tagesspiegel в 2018 г. вышла с заголовком: «В берлинских школах в „горячих точках“ почти нет носителей немецкого языка». И эти школы называются «школами в „горячих точках“» не только потому, что там есть языковые барьеры. Проблемы настолько разнообразны, что они, безусловно, могут иметь мало общего с «разнообразием», к которому неустанно призывают политические деятели.

 

Отбиваться руками и ногами

Родители боятся расположенных по соседству школ, сообщил общественно-правовой канал в июне этого года. Более трети берлинских родителей руками и ногами отбиваются от того, чтобы отправлять своих детей в соседнюю школу, где их ждет «пестрое разнообразие». При этом большинство из них – это мамы и папы, родившиеся здесь. Многие переезжают на окраины Берлина, чтобы не записывать своих детей в классы для иммигрантов.

И здесь возникает вопрос, почему у учителей должен быть иной подход, тем более если отсутствует привлекательный чиновничий статус? Директор одной из начальных школ даже вынужден успокаивать родителей, обещая им: «Здесь дети не разучатся говорить по-немецки». Появился даже лукавый показатель ndH (nicht-deutscher Herkunftssprache) – доля учащихся, для которых немецкий язык не является родным. В Нойкёльне, в начальной школе упомянутого выше директора он составляет около 90%.

В июле 2014 г. в столичных школах было 109 990 детей и подростков ненемецкого происхождения, что означает, что еще до начала массовой иммиграции это относилось более чем к каждому третьему школьнику Берлина. Уже в то время эта цифра была наиболее часто называемым родителями в Интернете показателем школьной статистики. Какими бы либералами ни притворялись эти немецкие родители, их поведение в Интернете гораздо больше говорит об их внутренней чувствительности в отношении своих детей – самое позднее здесь происходит столкновение желаемого с действительным.

Сеть полна сообщениями о вспышках насилия даже в начальных школах и антисемитских инцидентах среди учеников. То, что Neue Zürcher Zeitung написала уже в начале 2018 г., возможно, также дошло до многих будущих учителей и повлияло на выбор ими профессии.

 

В школу – с ножом и газовым баллончиком

«Безопасность имеет свою цену, – говорилось в публикации. – Неделя обучения в начальной школе Spreewald в Берлине стоит 1700 €. Именно столько они тратят на трех охранников. Некоторые средние школы в Берлине уже давно имеют охранников. Новым является то, что служба безопасности теперь патрулирует и перед начальной школой для детей от пяти до одиннадцати лет. Причина этого в том, что учеников трудно контролировать педагогическими средствами. Они угрожают людям других конфессий и приходят в школу с ножами и газовыми баллончиками».

Вместо того чтобы решать эту проблему, берлинский Сенат предпочел ввести иммиграционную квоту на государственной службе. В январе сенатор по вопросам интеграции Эльке Брайтенбах (Левая партия) заявила левому изданию taz: «Мы – многообразное общество, и это должно быть отражено в государственной службе». Этому можно было бы противопоставить мнение многих берлинских родителей: мы находимся в Германии, и это должно отражаться на составе учеников. Так что иммиграционная квота – это обоюдоострый меч: когда хорошо, а когда плохо, когда политкорректность, а когда – расизм.

То, как Управление образования Берлинского сената решает эту проблему, – настоящий скандал. Ответственность просто перекладывается на директоров школ: «Руководство школы должно справляться с кризисными ситуациями в пределах собственной компетенции. Это включает помощь и поддержку пострадавшим, общение со всеми вовлеченными сторонами и соответствующие меры по разрешению конфликтов и восстановлению мира в школе. Руководителей школ поддерживают такие партнеры, как школьная психология, ведомства по делам молодежи, полиция и медицинские учреждения».

Среди прочего говорится также, что обязанность заботы должна распространяться как на учеников, так и на персонал школ. Но у будущих учителей в Берлине, очевидно, больше нет уверенности в том, что это произойдет в достаточной степени. Вместо этого администрация «красно-красно-зеленого» Сената предлагает школам «формуляры для сообщения о случаях насилия и чрезвычайных ситуациях». То есть крики о помощи бюрократы аккуратно подошьют в папку или, в лучшем случае, занесут в дигитальный банк данных.

 

«Женщина мне не указ!»

Газета Tagesspiegel, которая сообщает об уходе учителей, но не решается называть важный мотив в связи с увольнениями, в другом месте сообщает, что на берлинские школы оказывают влияние патриархальные структуры, и цитирует родителей-иммигрантов: «Я не позволю женщине говорить мне что-либо!».

Учителя в Берлине нередко слышат от учеников-мусульман: «Это нормально, когда мальчик бьет девочку». Трудно представить, как бы справился с таким составом учеников открытый гомосексуальный учитель в Берлине. Вместо этого в столице практикуются проекты, которые, при всей их теоретической правильности, выглядят довольно оторванными от жизни на фоне волны увольнений учителей.

В очередной раз становится ясно, насколько важно открыто называть проблемы и реагировать на них. Нынешняя ситуация в Берлине не идет на пользу ни детям, ни учителям. Еще до начала занятий родители со своими детьми поворачиваются к школе спиной так же, как и многие учителя. Но куда им идти? Пространство выбора становится все более узким, анклавы на окраинах городов (а их нужно называть именно так) становятся все крупнее, а сами города все больше превращаются в «горячие точки» с высокой долей иммигрантов и все меньшей их готовностью интегрироваться в общество немецкого большинства. Хотя и суть этого понятия становится все более расплывчатой.

 

Александер ВАЛЛАШ

 

 

000_8Y98AU