Свобода для мародеров

В сентябре на свободу выходит знакомый многим крымчанам симферополец. В июле суд Железнодорожного р-на Симферополя отказал этому 70-летнему человеку в ходатайстве об условно-досрочном освобождении (УДО), хотя он жаловался, что в колонии у него резко ухудшилось здоровье. Такой же фокус с «подорванным здоровьем» Георгий Полищук уже использовал в недавнем прошлом – и сработало. Выпустили по УДО. А потом здоровье поправилось настолько, что позволило вовсю орудовать лопатой и перфоратором. Георгий Полищук дважды, с интервалом в несколько лет, был осужден за одно и то же преступление. За раскопки бывшего противотанкового рва на окраине Симферополя, ставшего могилой не менее чем 15 тыс. убитых фашистами евреев, крымчаков, цыган, душевнобольных из местной лечебницы, советских военнопленных.

Вместе с сыном Русланом, сейчас тоже отбывающим наказание за мародерство и тоже второй раз, Полищук искал золото. Симферопольский ров этот семейный дуэт считал своим личным золотым прииском. Как и их «коллеги» в прошлом. И, к сожалению, в настоящем…

 

Страшное место

Это поле на 10-м километре шоссе Симферополь – Феодосия в разное время выглядело по-разному. В августе – сентябре 1941-го здесь было полно людей, трудившихся с утра до ночи: сооружали одну из оборонительных линий Симферополя. Противотанковый ров не пригодился: немецкие войска просто обошли этот участок.

А с 9 по 13–14 декабря этого же года вдоль рва выстроилось оцепление из местных полицаев: они обес­печивали охрану места проведения «акции». По этому «коридору» гнали людей, подвозимых в закрытых машинах. Расстрелы проводила айнзатцгруппа «Д».

Все рассказы крымчан о выпрыгнувших из машин и чудом спасшихся, услышанные от кого-то когда-то, – легенды. Никто не мог убежать, у всех была одна дорога – до края рва. До разбивки на десятки и приказа взять в руки лопаты – присыпать землей уже расстрелянных – до очереди в спину.

Три человека выжили, выбравшись одной из ночей из-под трупов: Раиса Гурджи (Патик), Павлик Палатник, Михаил Зенгинзе. Еще двое побывали у рва и чудом уцелели. Тринадцатилетняя Майя Лакшина ухитрилась у места массовой казни забиться в кабину водителя. И немецкий солдат… накрыл ее плащом, а вернувшись в город, выпустил. Бухгалтер аптекоуправления Илья Сирота видел, как стояли у края рва две его сестры, как их убили. Ему самому немецкий офицер приказал собирать и связывать верхнюю одежду и обувь, грузить в машину. Между узлами Сирота и спрятался, и на этой же машине добрался до города.

Через три месяца, в марте 1942-го, ко рву привозили умерщвленных в душегубках больных из симферопольской психиатрической больницы.

Потеплело – ров вспучился, «поплыл». К нему привезли около 300 пленных краснофлотцев и красноармейцев: они засыпали ров известкой и землей. А потом их тут, у ближнего к дороге конца рва, и расстреляли.

На фотографии 1944 г., снятой, судя по одежде изображенных на ней людей, не раньше второй половины апреля и не позже октября-ноября, ров похож на желоб, перечеркнувший поле. Он осел, обнажив черепа и кости. Люди, пришедшие сюда в безумной и неосуществимой надежде опознать кого-нибудь из близких, собирали их и заново хоронили.

К началу 1980-х уже далеко не каждый мог сказать, что это за поле, на краю которого стоит маленький скромный памятник.

И с этого времени начинается эра мародеров.

О том, что на поле появляются люди с лопатами, жители ближайшего ко рву села Трудового сообщали. Но власть безмолвствовала. Почему потянуло ко рву нелюдей с кирками и лопатами? Фашисты устроили «акцию» всего через месяц с небольшим после того, как заняли Симферополь. Никаких гетто: регистрация евреев и крымчаков, затем – приказы о явке на сборные пункты. А люди собирались в дорогу. Ходили самые причудливые слухи: увозят в сельскохозяйственные районы Украины, просто выселяют из Крыма… Потому и брали с собой ценности, которые берегли на черный день, прятали их на теле, зашивали в подкладки одежды. Узлы и чемоданы отбирали еще на сборных пунктах, а у рва заставляли снимать только верхнюю одежду и обувь. Тщательно не обыскивали – требовалось завершить «акцию» в запланированные сроки.

Мародеры считали, что их труды себя окупают, хотя цепочки и золотые зубы в скупку сдавали нелегально, по бросовой цене.

 

Нелюди с лопатами

Впервые задержали гробокопателей в 1984 г. Автор этих строк общалась со следователем, который начинал расследовать первое «мародерское дело». Григорий Иванович Лохтенко тогда работал в городском следственном управлении Симферополя. «На место происшествия выезжал я, – вспоминал он. – Что я там увидел… А ведь к тому времени вроде бы немало повидал, приходилось из петли доставать самоубийц, и дела об убийствах расследовал. Знаете, у меня слезы капали: свеже­вскопанная земля – и детские ножки в еще не истлевшей обувке. Игрушки валялись, ведь людям обещали, что их куда-то повезут, они и брали вещи с собой. Грабители снимали слой земли и рылись в слое костей, у них даже решето было – землю просеивать, боялись какое-нибудь золото упустить, даже коронки золотые собирали. У меня до сих пор в глазах стоит выброшенный на поверхность человеческий череп с выломанной челюстью. И еще хорошо сохранялись волосы: лежит другой череп, а рядом – оторванный с него скальп с длинными волосами».

Дело, впрочем, у Лохтенко забрали в прокуратуру. Судебный процесс прошел в 1985-м. Очень тихо и буднично, без огласки. Первая группа мародеров, семь человек. Трое севастопольцев: хронически «временно не работающий» Нюхалов, Кириллов – человек с судимостью за плечами, крановщик «Облмежколхозстроя» Кременский. Еще один, Лимаренко, – врач, сотрудник московского НИИ – приехал в отпуск в Бахчисарай. Решил провести время с пользой и материальной выгодой. Еще трое – симферопольцы Ахмедов, Меликян, Фезулаев – не работали, жили, спекулируя золотом. Скупали желтый металл в обход скупки, продавали подпольным ювелирам, дантистам. Нюхалов возглавил «предприятие» по золотодобыче в Симферопольском рве. И после первого процесса, после вынесения приговора он остался на свободе. Копать свою «золотую жилу» дальше отправился чуть ли не после выхода из зала суда.

Огласку «мародерское дело» получила благодаря крымчакскому писателю и поэту Александру Ткаченко. Это он рассказал о нем знаменитому поэту Андрею Вознесенскому (см. «ЕП», 2015, № 6), предоставил жуткие снимки с места раскопок. Именно Вознесенский был вхож в те кабинеты, где могли образумить крымских власть имущих, «не замечающих» грабежи огромной братской могилы.

«Грянуло» в 1986-м. Представители Компартии Украины собрали совещание бюро Крымского обкома после того, как побывали на месте грабительских раскопок. Выговоры получили все причастные, заодно было принято решение укрыть расстрельный ров бетонным саркофагом.

Мародеров – уже новую группу из девяти человек, но во главе с тем же Нюхаловым – судили теперь показательно. Сели все, кроме скупщицы Мелиховой, которая попала под амнистию… ко Дню Победы. Милиционеры выявили еще одну группу, тоже в основном из севастопольцев, – сели и они.

А вот третий процесс по грабительским раскопкам, в 1987 г., оказался из серии «обжегшись на молоке, на воду дуют». На скамье подсудимых оказался… еврей. Севастополец Дмитрий Футерман «на карандаше» у органов госбезопасности уже находился. Потому, что в своем родном Севастополе собирал факты об осквернении еврейских захоронений и передавал их в Иерусалим, в Центр информации о советском еврействе. Знакомый шофер предложил Футерману съездить «на раскопки». Тот, работавший землекопом в экспедиции Херсонесского заповедника, решил, что речь идет о древнем могильнике, на который кто-то случайно наткнулся. О том, где он оказался, начал догадываться по дороге: в машине сидели еще двое мужчин, которые вспоминали прошлую удачную вылазку. Ночь. Лихие люди с лопатами. Он молчал и наотрез отказался выходить из машины. Потом, на следствии, шофер до мелочей будет вспоминать каждую поездку. И о чудаке, дрожавшем всю ночь в машине, не умолчит.

Вернувшись домой, Дмитрий Футерман нашел адрес симферопольского отдела коммунхоза и написал письмо о том, чему стал свидетелем. Но свидетели были не нужны. Требовался обвиняемый для показательного процесса. Шансов оправдаться не было. Футермана осудили к двум годам лишения свободы.

А осенью 1986-го на 10-м километре шоссе Симферополь – Феодосия открыли мемориал «Поле памяти». Казалось, что рву, отныне «одетому» в толщу бетона и окаймленному по границам бетонными столбиками в виде факелов, отныне не страшны посягательства охотников за золотом.

 

Семейный дуэт

Это была хорошая идея: высадить вдоль всего почти 800-метрового Симферопольского рва деревья. Нашелся и спонсор, который готов был предоставить саженцы. Одним своим концом ров подходит в оживленной трассе, там и стоит памятник. Другой конец уходит через поле к сельскому кладбищу. Обычно люди, приезжающие почтить память убитых, в поле не идут, останавливаясь у первых бетонных пирамидок. Но в апреле 2012 г. представителям еврейского молодежного центра «Гилель» как раз для мероприятия по высадке деревьев нужно было пройти вдоль всего рва. И вдруг земля под ногами запружинила.

Под тонким слоем земли оказалась обычная снятая с петель старая дверь, прикрывавшая лаз. Прокопан он был на глубину свыше трех метров. В этой норе, среди останков убитых, «трудились» мародеры. Дальше – еще один шурф, совсем свежий. И еще, и еще раскопы… Грабители, судя по всему, не один месяц трудились в своих «шахтах», после каждой ночи маскировали их.

Оказывается, перед современными перфораторами, работающими от аккумуляторов, бетон бессилен. А перед жадностью бессильно все то, что делает человека человеком.

Довольно быстро, всего через несколько недель, крымчан оповестили: грабители пойманы. Суд начался осенью. Выглядел судебный процесс необычно. Хотя бы потому, что строился целиком на косвенных доказательствах и показаниях «секретного свидетеля», имя которого не разглашалось, – он выезжал вместе с Георгием (Жорой) и Романом Полищуками на «раскопки». Вот цитата из его показаний: «Жора с одного из участков рва… снял несколько пластов грунта с растительностью, под ними оказался лаз в глубь захоронения. Лаз был вырублен в 40-сантиметровой толще бетона, был ровным, прямоугольным… сверху накрыт досками. Жора и Руслан свободно в него спустились. Находились они там довольно долго, Жора около полутора-двух часов, а Руслан вылез оттуда раньше, в руках у него были старые серьги, несколько золотых червонцев, зубные золотые коронки… На дне колодца я увидел кости, детский череп (маленький по размеру), остатки обуви, в том числе детской».

Но во время следствия не «выплыло» ни одного предмета, имеющего признаки того, что он много времени лежал под землей, – ни у подозреваемых, ни у перекупщиков антиквариата, с которыми те имели дело. Почему-то следователи проигнорировали найденные дома у Полищука-старшего записи: «Братская могила жертв фаш. тер. декабрь 1941 – 4 февраля 1942. Село Шелковичное Верхореченского с/с, охранная зона 10х10 м, в пределах ограды», «Джанкой… территория АТП», «Раздольненский р-н, с. Березовка, в 2 км к югу от села». Для чего он их делал? Никакой проверки по поводу того, есть ли на этих захоронениях следы незаконных раскопок, не проводилось.

Сами Полищуки на суде уверяли, что к раскопкам непричастны. Но их осудили в конце января 2013-го: отца – к 4 годам, сына – к 3 годам лишения свободы. Судебный процесс оставил ощущение недосказанности: с трудом верилось, что «золотоносный ров» Полищуки разрабатывали без сообщников и высокого покровителя.

На свободу мародеры вышли условно-досрочно, вернувшись из колонии уже в присоединенный к России Крым.

В апреле 2015-го активисты студенческого культурного центра «Гилель» выехали к Симферопольскому рву, чтобы отремонтировать и покрасить скамейки у памятника, сделать уборку. Заодно прошлись вдоль рва… И обнаружили раскоп. Как рассказала директор центра «Гилель» Дина Либман, раскоп был свежим, в нем просматривались человеческие останки, фрагменты обуви, одежды. Подъехавшая полиция обнаружила четыре шурфа глубиной до двух метров.

Возбудили уголовное дело. Виновных искали и… не нашли.

2017 г. Живет в Симферополе такой человек – Борис Берлин. Увлекается историей Крыма, много работает в архиве. Как и многие крымчане, ситуацию с «непойманными» мародерами принял близко к сердцу. Друзьям и знакомым Борис известен как человек чрезвычайно настойчивый и последовательный в том, что требует выяснения. Неподалеку от облюбованного грабителями края рва стоят дачи. Борис поговорил с хозяевами домиков, дал свой телефон, попросил звонить в любое время, если заметят подозрительных людей. И однажды ночью ему позвонили. Он тут же сообщил в полицию, к мемориалу «Поле памяти» выехал наряд.

«– Для чего сюда прибыли?

– Отец сказал: мол, сын, если тебе нечего делать – поехали, можно заработать денег.

– Каким способом?

– Извините, он не уточнил».

На видео, снятом полицейскими, – Руслан Полищук. Ранее судимый за разграбление этой братской могилы. На вопросы отвечает спокойно, хотя прекрасно понимает: нет никакого логического объяснения тому, что он вместе с отцом ночью оказался у рва. Да еще предварительно замаскировав неподалеку, на поле подсолнечников, машину, в которой – настоящий арсенал землекопов. А на руках у Руслана – строительные перчатки.

Георгий Полищук невнятно объясняет что-то про поиски какого-то места: мол, нашел бы – а там было бы видно. И снова на поверхности рва – свежие шурфы.

В эту ночь они еще не успели приступить к «работе». И оставили свои мобильные телефоны в машине – поэтому никто не смог их предупредить о том, что к месту раскопок подъезжают полицейские.

Через несколько недель задержанных мародеров выпустили до суда на свободу. У них была возможность сверить показания, договориться с теми, кто знал об их промысле. В сентябре 2018-го Фемида отмерила им сроки реального заключения: полтора года колонии строго режима для Полищука-старшего, два года и месяц колонии-поселения – для младшего.

А в июне 2019-го Борис Берлин обнаружил свежие раскопы на рве. Сообщники, которых не выдали Полищуки, или подражатели, погнавшиеся за наживой? Ров снова грабят, снова уходят шурфы в слои костей, снова копошатся в останках мародеры.

Тем временем, сообщил председатель общественной организации «Региональная национально-культурная автономия евреев Республики Крым» Анатолий Гендин, получено судебное уведомление: Георгий Полищук подал ходатайство об условно-досрочном освобождении. «Нам столько времени и сил стоило, чтобы выявить и довести до суда двух нелюдей, которые занимались ночными раскопками на 10-м километре трассы Симферополь – Феодосия, – говорит он. – И вот теперь мародера могут выпустить досрочно. Георгий Полищук в 2014 г. уже был один раз условно-досрочно освобожден, но правильных выводов не сделал и продолжил раскопки, оскверняя прах безвинных жертв фашизма».

А ведь может закон проявить снисхождение к пожилому человеку. И выйдет он. А вот откажется ли от своего промысла?

…Когда в первый раз на «Поле памяти» нашли грабительские шурфы (позже грабители следы зачищали тщательнее), вперемешку с выброшенными из могилы останками валялись вещи, на много десятилетий пережившие своих хозяев: пряжки от поясов, пластмассовые расчески, пуговицы. Почему-то врезалась в память рыжая от ржавчины кружка, принесенная кем-то к краю расстрельного рва. Человеку так и не довелось больше выпить из нее воды…

 

Наталья ДРЁМОВА