Лживый суррогат

«Бабушки против правых». Совсем по Галичу: «Как мать говорю и как женщина…»© RONNY HARTMANN/AFP

Провозглашаемая верноподданническими СМИ и покорно поддерживаемая сотнями тысяч немцев «борьба с правыми» достигла пугающего масштаба массовой истерики. Против чего, собственно, они выходят на демонстрации? Или за что? За Германию, очищенную от всего «правого»? Другими словами, за чистку? А что подразумевается под словом «правый»? Любая позиция, не вписывающаяся в «национальный фронт» правящих партий? Означает ли официально объявленная «борьба с правыми», что ФРГ теперь неотвратимо должна стать «левой»? Что это предписанное «полевение» должно осуществляться не только, как раньше, с помощью «культуры отмены», манипулирования СМИ и социального остракизма, но и с помощью насилия толпы?

Да, в этом процессе есть что-то насильственное. На своих демонстрациях они несут транспаранты «Никогда больше – это сейчас!». И что же не должно произойти «никогда больше»? Подавление неугодных меньшинств и неудобных мнений? Но именно это и происходит, когда хотят искоренить всё, что объявлено «правым». Когда насаждают злобу на всех несогласных с левым сообществом.

Призыв «Никогда больше!», первоначально означавший предотвращение новых преследований евреев в стране, покрытой шрамами после Катастрофы и проигранной вой­ны, был нынче расширен до чего-то бессмысленного. Помогают ли эти демонстрации защитить евреев в Германии? Почему тогда перед ними маршируют антиеврейские группы? Почему в море благонамеренных людей мы постоянно видим палестинские флаги, но никогда – звезду Давида? Кто плывет в мутной волне «борцов с правыми»?

Главная цель демонстраций «против правых» – скрыть насущные проблемы Германии. На это недавно обратил внимание один из ведущих предпринимателей Германии и основатель компании SAP Хассо Платтнер в интервью Neue Zürcher Zeitung: «Я – берлинец, но я больше не езжу в Берлин... Нехорошо, что целые районы, похоже, захвачены арабами, что там исповедуется их этика и понимание закона. За закрытыми дверями все говорят, что что-то пошло не так». По просьбе журналиста он уточнил, что именно: «Интеграция, образование, школьная политика». По его словам, в Германии об этих проблемах не говорят открыто, поскольку это «непопулярно».