«Свет в Европе может погаснуть быстрее, чем вы можете себе представить»

В Нидерландах Партия свободы Герта Вилдерса выиграла выборы, получив 37 из 150 мест в парламенте. Вилдерс позиционирует себя как либертарианца, противника неконтролируемой иммиграции, критика ислама и сторонника Израиля (он два года прожил в мошаве Томер в Иорданской долине). В ходе предвыборной кампании он заявил, что в случае победы перенесет посольство из Тель-Авива в Иерусалим, а также признает Иудею, Самарию, Голаны и Иорданскую долину территорией Израиля.

Жизнь Вилдерса – многосерийный триллер: за 20 лет на него было совершено и запланировано 600 покушений; за его убийство предлагали миллионы долларов. Вилдерс живет под круглосуточной усиленной охраной, и при этом число желающих убить его растет, а сайты джихадистов предлагают щедрые награды тем, у кого это получится.

Если Вилдерcу удастся договориться с потенциальными партнерами, oн может стать следующим премьер-министром Нидерландов. Уверенности в этом пока нет, вполне возможно, что остальные партии (левые и формально правые) сформируют широкую коалицию и оттеснят его от власти. Тем не менее его победа на выборах – важный знак, а его 20-летняя политическая карьера под неизменными лозунгами – свидетельство того, что он умеет ждать своего часа и хранить верность своим идеалам. Ниже мы приводим сокращенный перевод речи, с которой Герт Вилдерс недавно выступил на выставке Four Seasons в Нью-Йорке.

 

Друзья, не всё так хорошо в старом мире. Надвигается огромная опасность, и очень трудно быть оптимистом. Возможно, мы находимся на завершающей стадии исламизации Европы. Это не только реальная опасность для будущего Европы, но и угроза Америке и выживанию Запада. США – последний бастион западной цивилизации, стоящий перед исламской Европой…

Европа, которую вы знали, меняется. Во многих городах существует другой мир – мир параллельного общества, созданный массовой мусульманской миграцией. По всей Европе возникает новая реальность: мусульманские кварталы, где почти нет коренных жителей. А если и есть, то они могут об этом пожалеть. Это касается и полиции. Это мир, где женщины ходят в палатках, с колясками и группой детей, а их мужья или, если хотите, рабовладельцы идут на три шага впереди. Это мир с множеством мечетей и вывесками, которые мы с вами не можем прочесть. Там трудно найти какую-либо экономическую деятельность. Это мусульманские гетто, контролируемые религиозными фанатиками. И они разрастаются во всех городах Европы с целью установления контроля над всё более обширными ее частями, улица за улицей, район за районом, город за городом.

Сейчас по всей Европе существуют тысячи мечетей с более многочисленными прихожанами, чем в церквях. И в каждом европейском городе есть планы построить супермечети, которые затмят все церкви в регионе. Сигнал таков: мы правим.

Многие европейские города уже на четверть мусульманские: достаточно взять Амстердам, Марсель и Мальмё. Во многих городах большинство жителей моложе 18 лет составляют мусульмане. Париж теперь окружен кольцом мусульманских кварталов. Мухаммед – самое популярное имя среди мальчиков во многих городах. В некоторых школах Амстердама больше нельзя упоминать ферму, потому что это означало бы упоминание о свинье, а это было бы оскорблением для мусульман.

Многие государственные школы в Бельгии и Дании предлагают всем ученикам только халяльную еду. В некогда толерантном Амстердаме геев избивают почти исключительно мусульмане. Женщинам-немусульманкам кричат: «Шлюха!» Спутниковые антенны настроены не на местные телеканалы, а на станции стран происхождения.

Во Франции школьным учителям советуют избегать авторов, включая Вольтера и Дидро, считающихся оскорбительными для мусульман; то же самое относится и к Дарвину. Историю Холокоста больше нельзя преподавать из-за чувствительности мусульман.

В Англии шариатские суды теперь являются частью британской правовой системы. Многие районы Франции являются запретными для женщин без платков. Недавно в Брюсселе мужчина чуть не умер после того, как его избили мусульмане за то, что он пил во время Рамадана.

Евреи массово бегут из Франции, спасаясь от самой сильной волны антисемитизма со времен Второй мировой. Сейчас на улицах Тель-Авива и Нетании говорят по-французски. Подобные истории я мог бы продолжать бесконечно.

В общей сложности в Европе сейчас проживаeт 54 млн мусульман. Университет Сан-Диего подсчитал, что всего через 12 лет 25% населения Европы будут мусульманами. Бернхард Льюис предсказал появление мусульманского большинства к концу этого столетия.

Сейчас это просто цифры. И они не были бы угрожающими, если бы у иммигрантов-мусульман было желание ассимилироваться. Но признаков этого мало. Исследовательский центр Pew сообщил, что половина французских мусульман считают лояльность исламу более важной, чем лояльность Франции. Треть французских мусульман не возражают против нападений террористов-смертников. Британский центр социальной сплоченности сообщил, что треть британских студентов-мусульман выступают за создание всемирного халифата. Мусульмане требуют того, что они называют «уважением». И мы оказываем им уважение. У нас есть официальные государственные праздники мусульман. Генеральный прокурор готов принять шариат в Нидерландах, если там будет мусульманское большинство. У нас есть члены правительства с паспортами Марокко и Турции.

Требования мусульман подкрепляются противозаконным поведением, варьирующимся от мелких преступлений и случайного насилия, например, против работников «скорой помощи» и водителей автобусов, до беспорядков. В Париже происходят беспорядки в бедных пригородах. Я называю преступников «поселенцами», потому что они не интегрируются в наше общество – они приходят, чтобы интегрировать наше общество в свой Дар-аль-Ислам.

Большая часть упомянутого мной уличного насилия направлена против немусульман, вынуждая многих коренных жителей покидать свои районы, города и страны. Более того, мусульмане сейчас являются голосом, который нельзя игнорировать.

Второе, что вам нужно знать, это важность пророка Магомета. Его поведение является примером для всех мусульман и не подлежит критике. Если бы Магомет был человеком мира, скажем, как Ганди и Мать Тереза, проблем бы не было. Но Магомет был военачальником, массовым убийцей, педофилом и многоженцем. Исламская традиция повествует, как он сражался, убивал своих врагов и даже казнил военнопленных. Магомет истребил еврейское племя Бану Курайза. Если это хорошо для ислама, то это хорошо; если это плохо для ислама, то это плохо.

Пусть никто не обманывает вас, говоря, что ислам – это религия, рассказывая о боге, загробной жизни и 72 девственницах. По своей сути ислам – это политическая идеология. Это система, устанавливающая детальные правила для общества и жизни каждого человека. Ислам хочет контролировать любой аспект жизни. Ислам означает «подчинение». Он несовместим со свободой и демократией, потому что стремится к насаждению законов шариата. Он сравним с коммунизмом или национал-социализмом – это всё тоталитарные идеологии.

Теперь вы знаете, почему Черчилль назвал ислам «самой ретроградной силой в мире» и сравнил «Майн кампф» с Кораном. Ныне общественность охотно приняла палестинскую версию и считает Израиль агрессором. Я жил в этой стране и посещал ее десятки раз. Я поддерживаю Израиль. Во-первых, потому, что это родина евреев после 2000 лет изгнания; во-вторых, потому, что это демократия, и в-третьих, потому что Израиль – наша первая линия обороны. Эта крошечная страна расположена на линии разлома джихада, препятствуя территориальному продвижению ислама. Точно так же, как был Западный Берлин во время холодной вой­ны.

Вой­на против Израиля – это вой­на не против Израиля, а против Запада. Это джихад. Израиль просто получает удары, предназначенные для всех нас. Если бы не было Израиля, исламский империализм нашел бы другие способы высвободить свою энергию и стремление к завоеваниям. Благодаря израильским родителям, которые отправляют своих детей в армию и не спят по ночам, родители в Европе и США могут спокойно спать, не подозревая о надвигающейся опасности.

Многие в Европе выступают за отказ от Израиля, чтобы удовлетворить недовольство наших мусульманских меньшинств. Но если Израиль, не дай Бог, падет, это не принесет никакого утешения Западу. Это не будет означать, что мусульманские меньшинства внезапно изменят свое поведение и примут наши ценности. Напротив, конец Израиля придал бы огромную поддержку силам ислама. Они будут рассматривать упадок Израиля как доказательство того, что Запад слаб и обречен. Конец Израиля будет означать не конец наших проблем с исламом, а только начало. To ecть начало финальной битвы за мировое господство. Если они смогут заполучить Израиль, они смогут получить всё. Так называемые журналисты называют критиков исламизации «правыми экстремистами» или «расистами». В моей стране 60% населения сейчас считают массовую иммиграцию мусульман главной политической ошибкой со времен Второй мировой вой­ны. И 60% считают ислам самой большой угрозой. Однако существует более серьезная опасность, чем террористические атаки: сценарий, в котором США останутся последним выжившим. Свет в Европе может погаснуть быстрее, чем вы можете себе представить. Исламская Европа означает Европу без свободы и демократии, экономическую пустошь, интеллектуальный кошмар и потерю военной мощи США, поскольку ее союзники превратятся во врагов с атомными бомбами...

Друзья, свобода – самый драгоценный дар. Моему поколению никогда не приходилось бороться за нее, она была преподнесена нам на серебряном блюде людьми, которые заплатили за это своими жизнями. По всей Европе американские кладбища напоминают нам о молодых людях, которые не вернулись домой и память о которых мы храним. Мое поколение не владеет этой свободой; мы лишь ее хранители. Мы можем передать эту с таким трудом завоеванную свободу детям Европы только в том же состоянии, в котором она была предложена нам. Мы не можем договориться с имамами. Будущие поколения никогда нас не простят. Мы не можем растрачивать наши свободы. Мы не имеем на это права. Мы должны принять необходимые меры сейчас, чтобы не дать этой исламской заразе разрушить наш свободный мир.