Желающий видеть – да увидит

А что, разве есть повод для озабоченности?© LUDOVIC MARIN/AFP

Как меняются времена, а вместе с ними и их герои: когда в 1972 г. палестинская террористическая организация «Черный сентябрь» напала на израильскую команду во время летних Олимпийских игр в Мюнхене и взяла девять израильских спортсменов в заложники, тогдашний министр внутренних дел ФРГ Ганс-Дитрих Геншер предложил в заложники себя в обмен на их освобождение.

До этого дело не дошло. Но мужество Геншера резко контрастирует с поведением канцлерa Шольцa, который в дни жесточайшего теракта, убийства людей и захвата заложников позволяет себе фотографироваться с рыбным сэндвичем; министрa внутренних дел Нэнси Фэзер, которая продолжает потворствовать антисемитскoй иммиграции, и министрa иностранных дел Анналены Бэрбок, которая и далeе выделяет деньги на прямую и косвенную поддержку террористов.

Убив более 1400 человек, палестинские террористы в очередной раз подняли свою и без того чудовищно высокую планку террора на новый уровень. Тем временем канцлер ФРГ, пребывающий явно в хорошем настроении, фотографируется с рыбным сэндвичем в Гамбурге, а президент Франк-Вальтер Штайнмайер принимает со всеми почестями во дворце Бельвю эмира Катара шейха Тамима бен Хамада бен Халифа Аль Тани. При этом в Катаре находится штаб-квартира ХАМАСа, его деятельность также финансируется из Катара. Эти политические послания резко контрастируют с выражением озабоченности со стороны этих политиков.

Однако они не одиноки. Террор ХАМАСа празднуется на улицах германских городов, его приветствуют в школах, флаги террористов открыто развеваются, радость их сторонников демонстрируется по телевидению. Это отнюдь не германская особенность: аналогичные сцены происходят в Великобритании, США, Канаде, Франции, Австрии… Но давайте останемся в Германии. «Мы не можем, даже если между этими событиями лежат десятилетия, убить миллионы евреев, а затем ввозить в страну миллионы их злейших врагов», – сказал в 2017 г. Карл Лагерфельд. Он был тогда подвергнут оскорблениям, но оказался прав.