Неполиткорректные номерные знаки

«Чем дольше мертв Третий рейх, – заметил однажды консервативный журналист Йоханнес Гросс, – тем сильнее становится сопротивление Гитлеру и ему подобным». Поскольку нет угрозы подвалов гестапо, заключения в конц­лагерь или гильотины, поскольку старые нацисты мертвы, а новые влачат довольно жалкое существование даже с точки зрения численности, популярная ныне «борьба с правыми» выражается, прежде всего, в «подаче сигналов». В стране, где богинь победы после проигранных вой­н называют ангелами мира, охранник концлагеря предстает перед судом только по достижении ста лет, но лучше поздно, чем никогда. Город Бабенхаузен (округ Дармштадт-Дибург), например, лишил Адольфа Гитлера почетного гражданства через 76 лет после окончания Второй мировой вой­ны – как и бесчисленное множество других населенных пунктов, которые не спешили это делать.

По крайней мере, в ретроспективе не хочется оставлять сомнений в правильности своей позиции. Политика символов важнее всего, причем сегодня еще больше, чем когда-либо. В конце концов, мы живем в такое время, когда сеть пекарен считает, что должна жестко ответить на вторжение российских войск в Украину, в будущем продавая свои russische Zupfkuchen без указаний на географию.

Так что само собой разумеется, что всё напоминающее о Третьем рейхе и его действующих лицах должно быть запрещено в общественной сфере, будь то инициалы или цифровые шифры, используемые нынешними реваншистами. С некоторых пор это коснулось и любимого детища немцев – автомобиля. Хотя автомобильная компания из Вольфсбурга всё еще выпускает свои автомобили под сильно скомпрометированным названием «Volkswagen», садящимся за руль приходится мириться с рядом неудобств. Например, в 2019 г. районное управление дорожного движения в Вирзене сперва выдало по желанию автовладельца номерной знак HH 1933, но затем Административный суд Дюссельдорфа признал этот знак «противоречащим нравам», поэтому регистрационный орган отозвал свое разрешение. Причина запрета: у среднестатистического обывателя (!) буквы и цифры HH 1933 ассоциируются с национал-социализмом в Третьем рейхе (HH – аббревиатура Heil Hitler, 1933 – год захвата власти нацистами).

Это связано с тем, что в ФРГ разрешены не все комбинации букв и цифр. Например, почти на всей территории Германии органами регистрации не выдают номерные знаки с буквенными комбинациями HJ, KZ, SA или SS. Пункт 8(1) Правил регистрации транспортных средств гласит, что буквы, цифры и их сочетание «не должны оскорблять приличия». И это почти всегда применяется к тем комбинациям, которые используют правые экстремисты. Например, к упомянутым выше.

Понятно, но выдерживается не очень последовательно. В Гамбурге, например, запрещены все «номерные знаки, связанные с национал-социализмом или расистскими или ксенофобскими идеями», но буквенной комбинацией номерных знаков ганзейского города является HH, которая уже давно используется неонацистами как код для Heil Hitler. В то же время в Рейнланд-Пфальце запрещены даже цифры 88 (цифровой эквивалент Heil Hitler или 18 (Adolf Hitler)). Далее становится совсем странным: в Баварии запрещено также сочетание HH 28 (28 означает запрещенную в Германии организацию Blood&Honour), в Бранденбурге – цифра 14 (предположительно, это зашифрованное сокращение лозунга лидера американских неонацистов Дэвида Лейна: «Мы должны обеспечить сохранение нашей расы и будущее для белых детей»).

Пик абсурда: власти Дитмаршена и Штайнбурга (Шлезвиг-Гольштейн) не выдают номерные знаки с буквенной комбинацией IZ-AN – словом Nazi, прочитанным наоборот. Вы смеетесь… А совсем недавно Frankfurter Allgemeine Zeitung сообщила, что в Гессене, по крайней мере, в округе Гиссен, незаконными являются буквенные сокращения BH и WP. Тот, кто думает, что BH означает «бюстгальтер», ошибается, потому что на самом деле за этим скрывается всe та же организация Blood&Honour, а WP означает White Pride («Белая гордость»). А это, конечно, расизм, в то время как Gay Pride (гей-прайд) – замечательная вещь.

Все это является детищем – как может быть иначе? – «зеленого» главы транспортного департамента Кристиана Цукермана, который, пробыв на своем посту менее пяти месяцев, почувствовал себя готовым к новаторским свершениям. По его словам, правому экстремизму и бесчеловечным идеологиям нет места в нашем обществе, и этим ужасным явлениям необходимо противостоять «на всех уровнях».

В связи с этим возникает ряд вопросов. Что еще должно быть в списке запретов? Разрешено ли правительству, парламенту и полиции земли Шлезвиг-Гольштейн продолжать ездить с аббревиатурой SH, которая, конечно же, означает не Schleswig-Holstein, а «Sieg Heil»? Почему водителям в Йене разрешено иметь на своих номерных знаках комбинацию J-MF («Jawohl, mein Führer!»)? В Дессау – DE («Deutschland erwache»)? В Айленбурге – EB (несмотря на Eву Браун)? Не подвергает ли себя житель Aшаффенбургa (обозначение на номерных знаках AB) подозрению в том, что он отдает дань уважения массовому убийце Андерсу Брейвику? И хорошо, что комбинация BH уже попала под запрет. Получи, Бьёрн Хёке!

Есть еще множество недопустимых цифр, о которых среднестатистический автолюбитель даже не подозревает. Так, не может быть и речи об использовании цифры 12 (число лет правления национал-социалистов), как и 44 (размер обуви Гитлера, по данным его личного врача доктора Мореля) или 165 (рост Йозефа Геббельса в сантиметрах). А что будет, если неонацисты придумают новые аббревиатуры или цифровые шифры? Это прекрасная возможность для коричневых мальчиков поиздеваться над чиновниками, которые не будут поспевать за ними со своими запретами.

Так что трижды подумайте, изъявляя желание иметь конкретный номерной знак. Если вас, скажем, зовут Ханс Альт­ман или вы живете в Хагене и хотели бы иметь на своем номерном знаке буквенное сочетание HA, вы можете попасть под подозрение в симпатии к правым, поскольку HA – это Адольф Гитлер, только прочитанный задом наперед.

 

Клаудио КАЗУЛА