Здесь жили евреи... А жива ли память о них?

Доктор истории Леонид Смиловицкий, старший научный сотрудник Центра диаспоры Тель-Авивского университета, уже четверть века занимается историей белорусского еврейства. Здесь в 1955-м родился (Речица Гомельской области), в Минске окончил истфак университета, защитил диссертацию. Уехав в 1992-м в Израиль, неоднократно приезжал в Беларусь. Каждая поездка – творческая работа историка, дотошного, вдумчивого, для которого прошлое и настоящее – в неразрывной связи. После очередной поездки в Беларусь в печати появлялись его репортажи, разумеется, с «научным уклоном».

И на этот раз итог поездок по Гродненской, Витебской и Минской областям – серия репортажей-исследований, которые, как сообщил мне Леонид, составят книгу «По следам еврейских кладбищ». Почему обратился к этой теме? Еврейские кладбища – не только место захоронения. Это и место памяти народа, навсегда вошедшего в историю Беларуси. И речь уже не только о евреях, живших здесь сотни лет, но и о нынешних жителях бывших местечек. Сохраняют ли эту память? И если сохраняют, то как?

Разные места – разное состояние кладбищ. «В Деревном (Минская обл.) вам с гордостью покажут костел Вознесения Пресвятой Девы Марии (1630 г.), часовню ХIХ в., католическое кладбище. На еврейское не поведут, там смотреть нечего». Остались лишь считанные мацевот (надгобья), да и те трудно рассмотреть в высокой траве. Куда же делись остальные? Растащили местные жители – как строительный материал. Еврейской общины здесь нет уже около 80 лет, так что некому подать в суд за вандализм.

А память о расстрелянных евреях? Никакого памятника даже с типичной в советские годы надписью о «мирных советских гражданах». «У Дома культуры поставлен памятник землякам, воинам Красной армии и партизанам, которые погибли в годы Великой Отечественной войн­­ы. Но нет на нем имен тех, кто погиб в Деревном от рук врага, пропал без вести, стал жертвой геноцида». Такая вот память…

В Миорах (Витебская обл.) на месте бывшего еврейского кладбища – мясокомбинат, в Городке (Минская обл.) оно в запущенном состоянии, хотя и сохранилось. Дороги туда нет. «Пробираться к нему пришлось через картофельное поле. Большая часть мацев ушла в землю. Трава по пояс. Заросли кустарника, ельника...»

В Глубоком (Витебская обл.) на воротах, за которыми еврейские захоронения, надпись: «Старое еврейское кладбище, разрушенное фашистами 1941–1945». Однако доподлинно известно: поголовно убивая евреев, еврейские кладбища оккупанты не разрушали, им было не до того. Это разрушение происходило уже после войн­­ы. Леонид выяснил: отсюда брали песок, растаскивали надгробья для строительства, на кладбищенских зарослях паслись козы, здесь парковали автомашины. Под кладбищем провели... коллектор канализации. Слава Богу, по какой-то причине он не заработал.

К восстановлению кладбища много усилий приложил бывший житель Глубокого, узник гетто, а затем партизан Артур Лев (1923–2011), затратив немало своих средств. Теперь оно в более или менее благопристойном виде. Но стабильного ухода за ним нет. К нему угрожающе подступает овраг. А местная власть на это пока никак не реагирует.

Весьма примечательна судьба миквы XVII в. Этот еврейский ритуальный бассейн в 1960-е гг. превратили в общественную баню, в 1980-е – в вытрезвитель, а в 2012-м снесли. Теперь на ее месте – автостоянка. «То, что существовало 300 лет и пережило Вторую мировую войн­­у, – пишет с горечью историк, – не уцелело в мирное время».

В Крупках (Минская обл.) еврейское кладбище спустя годы после войн­­ы оказалось в черте города. Евреев в этом райцентре к тому времени почти не осталось. Кладбище явно мозолило глаза местной власти. Она решила проблему просто: надгробья сгребли бульдозерами и на самосвалах вывезли на окраину города. Леонид увидел там среди хвороста, зарослей кустарника груду могильных камней.

А что на месте кладбища? «Дома под шиферными крышами со спутниковыми антеннами, теплицы, огороды, приусадебные участки, палисадники с цветами... Люди растят и воспитывают детей, учат их уму-разуму. По воскресеньям они посещают церковь (или слушают трансляцию богослужения по городскому радио), где рассказывают о возвышенном, борьбе добра со злом. И никому не мешает, что это на кладбище, т. е. на человеческих костях». Единственное зримое напоминание о том, что в Крупках жили евреи, – памятник жертвам Холокоста, установленный на средства их родных и близких. Но опять же тогдашняя советская власть запретила упомянуть о том, что 18 сентября 1941 г. здесь были расстреляны именно евреи.

Но не везде, где побывал историк, такая мрачная картина. В Докшицах (Витебская обл.) за металлической оградой и калиткой с изображением звезды Давида – ровные ряды каменных столбиков-надгробий. Все чисто, аккуратно, ухожено. Соответствующие работы проведены в 2008-м на средства еврейской диаспоры при активном участии местной власти.

Казалось бы, на фоне увиденного до этого можно порадоваться. Но Леонид, как уже сказано, историк дотошный. Стал основательно исследовать этот, как ему показалось вначале, оазис бережного отношения к памяти живших здесь с XV в. евреев. И что же выяснилось? Весь этот так красиво оформленный четырехугольник площадью около 4–5 соток – вовсе не кладбище, а его имитация. Старое кладбище снесли еще в советское время и возвели на его месте парк. А на краю бывшего кладбища и разместили то, что увидел Леонид. Надгробья установлены не на месте захоронений, а по указанию ландшафтного дизайнера, не особо соблюдая при этом еврейские традиции. При этом «благоустройстве» тяжелая техника (бульдозер, экскаватор, трактор, грузовик) работала, можно сказать, на останках усопших, опять же кощунственно попирая еврейскую традицию. Безнравственно, зато сделано красиво. Можно показывать гостям из-за рубежа. Разумеется, тем, кто, в отличие от Леонида Смиловицкого, не очень-то будет вникать в подробности.

За некоторыми еврейскими кладбищами уход какой-никакой, но все-таки ведется. В Плиссе (Витебская обл.) за могилами ухаживают школьники, возлагают цветы. В более или менее сносном состоянии еврейское кладбище в Лунно (Гродненская обл.). В бывшем еврейском местечке Камаи (Витебская обл.) его уроженец, польский профессор Ежи Гарбинский убедил местного ксендза Яцека Хутмана: еврейское кладбище, заросшее травой, с грудами мусора, надо привести в порядок. Ксендз договорился с местной властью. Надгробья подняли с земли, очистили. Сварщик безвозмездно сварил менору из металлических труб. Появились ограда, указатель с дороги на белорусском, иврите и английском.

Известны и другие примеры подобного подвижничества. Да, добрые, неравнодушные люди в Беларуси всегда были и есть. Это проявилось не только в уходе за кладбищами, но и вообще в сохранении памяти о бывших земляках-евреях. Многих энтузиастов в этом благородном деле Леонид называет: в Новогрудке – Тамара Вершицкая, в Дятлово – Жанна Наговонская, в Осиповичах – Неонила Цыганок, в Смиловичах – Людмила Драпезо, в Червене – Ирина Вабишевич, в Городке – Татьяна Смолик...

В Миорах (Витебская обл.) усилиями учителя-историка Витольда Ермалёнка созданы три (!) школьных музея: истории родного края, книги и печати, а также белорусской этнографии. В музейных экспонатах — часть меноры с гравировкой звезды Давида, Талмуд, изданный в Ковно в 1883 г., книга для чтения на Песах, серебряный бокал для освящения трапезы и другие предметы, рассказывающие о еврейском укладе жизни .

Благородство и гражданское мужество проявил бывший учитель математики пенсионер Леон Карпович. До 2005 г. в Лунно не было памятника жертвам Холокоста. Карпович настаивал: памятнику быть! Но местная власть уходила в сторону от решения вопроса. Неугомонный пенсионер заявил: в случае отказа поставит памятник в собственном огороде. Дело дошло до Конституционного суда Республики Беларусь. Наконец установили памятный знак с надписью: «Вечная память 1549 жителям местечка Лунно, безвинно убитым в годы Великой Отечественной войн­­ы». Упомянуть о том, что подавляющее большинство из них – евреи, чиновники не разрешили: дескать, это общий памятник всем погибшим. Приехавшие в Лунно израильтяне, его уроженцы и потомки расстрелянных, продублировали эту надпись на иврите. Дополнительная компромиссная табличка даже без упоминания слова «евреи» теперь уже свидетельствовала о том, кем в основном были здешние жертвами нацистских злодейств.

Для сохранения памяти о сотнях тысяч евреев, живших до войн­­ы в Беларуси, сделать можно многое. Например, в упомянутом выше Глубоком, как считает председатель Республиканского совета Белорусского добровольного товарищества по охране памятников истории и культуры Антон Астапович, следовало бы открыть историко-этнографический комплекс, включающий синагогу, иешиву, микву, жилую и хозяйственную еврейскую застройку, еврейский музей.

Можно... Если, конечно захотеть. Если в этом деле будет не только инициатива отдельных подвижников, а прежде всего хорошо продуманная государственная система. Ведь жившие веками в Беларуси евреи – это, повторяю, неотъемлемая часть ее истории и культуры. Однако нынешняя лукашенковская власть здесь не только в стороне, но нередко чинит препятствия. Примеров тому предостаточно.

А что же руководство Союза еврейских общественных организаций и общин в Беларуси? Обращается по этому вопросу в соответствующие властные структуры? Ставит перед фактами, настаивает, добивается? Если бы... Как тут не задуматься о вечном: равнодушие к справедливости, как и страх, – болото, которым всегда прикрывается зло.

 

Михаил НОРДШТЕЙН